— Офицер?
В это время чинам итальянской армии было приказано явиться в свои части. Пока я раздумывал, что бы такое ему ответить, неизвестный приложил палец к губам и с понимающим видом сказал:
— Ясно! Интеллидженс сервис.
Спагетти стали у меня поперек горла. Неизвестный наклонился к своему соседу и сообщил ему на ухо о своем открытии; тот немедленно уставился на меня восхищенным взглядом. Лилла, передавая мне солонку, проговорила вполголоса:
— Это тебе от Мата Хари![77]
Солнце стояло уже высоко, когда мы выходили из дома; тут нас ожидал новый сюрприз. Вся деревня собралась на площади проводить нас. Снизу из Усситы слышались крики «ура». Мы пустились в путь вслед за Антонио, который подталкивал своего мула, нагруженного двумя большими мешками с соломой: это были матрацы для нас. Все было организовано самым тщательным образом. Фудзио и его друзья с охотничьими ружьями на плечах образовали грозный конвой. После получасового подъема мы еще могли видеть платки, которыми нам махали из обеих деревень. Может быть, и maresciallo карабинеров тоже стоял среди энтузиастов?
Непроходимый лес оказался огороженным участком лесопитомника. Средняя высота елок в нем была полтора метра.
На рассвете следующего дня нас разбудили выстрелы. Это молодые люди из Сорбо упражнялись в прицельной стрельбе; мишенью им служила доска с надписью: «Caccia vietalissima» (охота строжайше воспрещена).
Смешно? Ну и что! Это добрые люди! Добрые люди, которые спасли нам жизнь. С открытым сердцем они всегда были готовы отдать последний кусок хлеба и приютить в сарае, а то и в комнате любого из бесчисленных скитальцев, бродивших по стране в ту страшную зиму, когда немцы заставляли одну половину Италии охотиться за другой ее половиной. Они страдали, испытывая лишения. Они знали всех нас в лицо — нас были тысячи — и ни разу никого не выдали.
Таким был и наш карабинер, который, встретив меня два месяца спустя, остановился, внимательно рассмотрел бородищу, которую я отпустил для маскировки, и одобрительно сказал:
— Я вас и в самом деле не узнаю.
Таким был Мариеттона, служащий табачной монополии в Уссите, который обеспечивал нас табачным пайком. Таким был мэр, который без всяких оговорок включал нас в списки на получение муки и растительного масла. Такими были семьи, которые помогали нам жить, доставая нам уроки; в конце месяца за них расплачивались ветчиной, колбасой и другими товарами, исчезнувшими из продажи. В Кастелло было человек пятьдесят бывших пленных: офицеров, солдат, гражданских лиц. Среди них были славяне, англичане, американцы. Им запросто выдали продовольственные карточки. Я сам видел карточку Питера — летчика британской авиации. Она была выдана на его имя с надлежащими указаниями: ufficiale nemico di passagio — неприятельский офицер, проездом!
