— У меня большие расходы, — поясняет Фудзио. — Видите ли, мой сын… Он учится в Риме. Дочь замужем за чиновником, этому тоже нужно помогать сводить концы с концами перед получкой. А старший сын у меня офицер карабинеров; у него жалованье… сами знаете какое.
Мария перебивает.
— В 5 часов утра муж уже на ногах, professo’, чтобы идти на рынок. И после обеда он все в магазине…
— Мне некогда как следует поесть. И подумать только, что когда я женился на этой (он имеет в виду свою жену, этот оборот по-итальянски звучит совсем не обидно), меня упрекали, что я женюсь на деньгах.
Он без ума от своего внука. Он подарил ему три велосипеда сразу, для того чтобы у ребенка, пока он будет расти, всегда был подходящий велосипед.
У наших бывших квартирных хозяев нас ждет такой же восторженный прием. Фудзио и Мария уже накормили нас до отказа, и теперь мы с тревогой смотрим, как для нас накрывают на стол.
— Сколько вы нам дадите времени, чтобы приготовить pasta яиц на пять-шесть!
Мы побывали еще в одном месте. Домик Марио разросся втрое. Мы чуть было не прошли мимо. Марио, едва увидев нас, тотчас узнал — и вот он уже плачет на моем плече. Такая же сцена разыгрывается между его женой и Лиллой.
— Вы уже поели? Я сейчас приготовлю!
Я отдаюсь во власть своей профессиональной любознательности. Мне представляется, что что-то не так в положении этого квалифицированного рабочего с нормальным заработком только в 60 тысяч лир в месяц. Я хорошо помню, его дом был мал. Марио жил тогда с двумя детьми в тесноте. Теперь у него пять жильцов. Прежний домик для одной семьи превратился в доходный дом. Где он достал денег на строительство? На какие средства он приобрел телевизор, холодильник, мебель, кухню новейшего типа? Откуда у него завелись деньги, чтобы платить за обучение сына в университете в Мачерате (100 тысяч лир в год, не считая стоимости учебников)?
На мой вопрос он отвечает, поднимая руки к небу:
— Подрабатывал то тут, то там, взял под закладную… иногда перепадали комиссионные, очень редко. Вы ведь знаете, саrо professore, мы, бедные люди, умеем изворачиваться, не имея почти ничего.
Я поворачиваю штурвал и перехожу к вопросам об условиях жизни, о событиях, о правительстве.
— Как у вас прошло голосование в прошлое воскресенье?
Вся семья, как один человек, голосовала за христианских демократов.
— Это вынужденный ход. А что оставалось делать? Голосовать за коммунистов? Совать голову в петлю. Голосовать за правых? Воскрешать фашизм. Бедные мы, бедные. Представьте себе, теперь эти заставляют нас платить налоги!
