Время от времени я пинком ноги или ударом привязанного к руке молотка сбрасываю опасно застрявший или лежащий на выступе обломок породы.
На разных уровнях прошу задерживать спуск и, остановившись на выступах, карнизах или узких балконах, сражаюсь с накопившимися на них, могущими ссыпаться или забившимися камнями.
Везде стараюсь оставить место чистым, чтобы отвратить опасность падения «снарядов» в этой огромной пропасти. На это уходит масса времени, и спуск очень сильно затягивается; вместо одного часа, среднего времени спуска остальных членов экспедиции, мне потребовалось четыре с половиной часа, чтобы добраться до дна.
Но тяжелым испытанием была не длительность спуска, а затрата сил на работу в самых трудных положениях и нервное напряжение, сопровождавшее изнурительную гимнастику.
Наконец, Лепине меня предупредил, что, когда я достигну глубины 240 метров у меня больше не будет ни времени, ни возможности расчищать пропасть, потому что дальше стены будут далеко и спуск будет продолжаться в совершенной пустоте. Я вспомнил о предупреждении Квеффелека, как раз касавшемся этой части пути вниз:
«Когда вы повиснете в пустоте над последними ста Метрами, вы будете вертеться, как вертится грузило отвеса. Стальной трос в принципе не крутится, — добавил он, — но сейчас он новый и сначала должен растянуться, чтобы приобрести равновесие по отношению к кручению».
Поэтому я приготовился вертеться, что не замедлило случиться, и как раз в тот момент, когда я оказался под водой небольшого каскада, падавшего откуда-то сверху, — все прелести сразу! Несмотря на неудобное положение и неприятное вращение, от которого кружилась голова, я старательно следил за его направлением и отсчитывал число оборотов. Я повернулся 33 раза в одну сторону, затем 12 раз в другую, в то время как душ с температурой 3° заливал и громко стучал по каске и по плечам. Очень бы хотелось, чтобы движение спуска ускорилось, но машина опускает бережно, в неизменном темпе 5 метров в минуту.
— Алло, Лепине, я пережил несколько очень оживленных и не банальных минут. Сейчас моя каруселька как будто замедлила шаг. Что со мной будет дальше?
— Алло, Кастере! Квеффелек, говорит, что вы больше вертеться не будете. Вы сейчас на глубине 270 метров, и с вами случится нечто необычайное, получите впечатление, которое меня повергло в ужас, когда я спускался в 1951 г. Вы сейчас войдете под огромный свод, но сейчас же потеряете из виду потолок и стены, окажетесь в пустоте и в абсолютном мраке.
