Экипаж неприятельской барки разразился громкими воинственными криками. Вооружившись ножами и железными прутьями, несколько человек сели в лодку и направились к барке, где находились Брем и барон.
Пассажиры достали из каюты свои ружья и подошли к перилам. Египетский переводчик предупредил нападающих, что если они не повернут сейчас же обратно к берегу, их перестреляют всех до одного. Лишь тогда преследователи вынуждены были отказаться от своих намерений: размахивая кулаками, они поплыли обратно к себе на корабль.
Когда шум и волнение немного улеглись, путешественники поняли, что произошло. При столкновении их барка повредила руль другого корабля, и разгневанные матросы пострадавшего судна хотели заставить капитана барки возместить нанесенный ущерб. Когда хитрый рейс заметил, что европейцы приняли посещение взволнованных матросов мирного речного судна за нападение разбойников, он решил воспользоваться их поддержкой. С помощью хорошо вооруженных пассажиров ловкий рейс избавился от законных и вполне обоснованных претензий своих противников.
Это происшествие послужило для молодого Брема хорошим уроком. Ему было стыдно, что его так легко удалось провести и что он мог убить или ранить ни в чем не повинных людей. Брем решил как можно быстрее изучить язык и ознакомиться с нравами и обычаями местных жителей.
Во время схватки у барона слетела с головы шляпа и упала в реку. Вскоре солнечный удар заставил барона слечь с высокой температурой. Арабский врач, находившийся на барке, сделал ему кровопускание, и барону стало немного легче.
Брем тоже чувствовал себя скверно. Он плохо переносил непривычный климат; приступы лихорадки, сопровождаемые высокой температурой, чередовались с периодами необыкновенной слабости. Собрав последние силы, Брем продолжал ухаживать за бароном. Больные и изнуренные, лежали они оба на палубе в тени парусов, когда 5 августа вдали показались пирамиды; вскоре стали видны и минареты каирских мечетей.
Еще в школьные годы Альфред Брем мечтал побывать в Каире. И вот, наконец, он находится в этом городе. Однако ему так и не удается как следует ознакомиться со всеми его красотами, с пестрой и своеобразной жизнью улиц и площадей! Каира. Совершенно обессиленные лежали Альфред и барон в местной гостинице. За ними ухаживал слуга, был вызван какой-то врач-итальянец. Путешествие началось неудачно, в чужой стране они оказались больными и одинокими.
Альфред мучительно страдал от сильных головных болей. Временами он терял сознание, затем снова пробуждался к действительности, перед мысленным взором его часто проносились знакомые картины недавнего прошлого в родном Рентендорфе.
