Мы с Василием Николаевичем не спеша двинулись вдоль берега вниз по течению. Хотелось побыть вдвоем, отдохнуть от шумного общества. На песчаном мысу на открытом месте валялись голые, обкатанные водой бревна. Здесь мы и сели.
Говорили о неисчислимых богатствах этого края, скрытых в земле или лежащих прямо на поверхности. Тут есть все. На юге вызревают арбузы и дыни, в средней полосе хорошие урожаи дает пшеница, на севере — такие лесные массивы, что не хватит фантазии представить их величину. В тайге, в тундре много зверья и рыбы. Бурные реки могут стать колоссальными источниками энергии.
Василий Николаевич, готовясь к поездке, прочитал несколько статей о Сибири и теперь любил щегольнуть цифрами. Он сказал, что на территории Красноярского края могут уместиться пять таких государств, как Франция. Но если во Франции около сорока миллионов человек, то в Красноярском крае в десять раз меньше, причем значительная часть населения сосредоточена в городах и селах на узкой полосе возле железной дороги…
Мы разговаривали, а к нам приближалась песня. Тоненький девичий голосок звенел где-то в непролазных зарослях. Песня рассказывала об охотнике, который долго-долго бродил в тайге, и о том, как его ждали в лесной избушке и как открыли ему дверь.
Мне захотелось увидеть эту смелую певунью. Шутка ли — забраться в такую глухомань, километра за два от теплохода. Я полез на обрыв, цепляясь за кусты, потом долго пробивался через заросли травы с толстыми, чуть ли не в кулак, стеблями. Она была выше моего роста. Я раздвигал ее, ничего не видя вокруг, проваливался в какие-то ямы.
Наконец добрался до цели. Встал на кочку и увидел перед собой маленькую курносую девушку лет шестнадцати, в пестром платье, чем-то похожую на птичку колибри. Она работала на камбузе и почти не показывалась на палубе.
Физиономия у нее была сейчас радостная, глаза так и сияли. Левой рукой она еле удерживала букет ярких цветов, но прибавляла к нему новые и новые. На нее невозможно было рассердиться, но я все-таки сказал строго, что уходить одной на такое расстояние рискованно.
— Тут не город, — весело ответила она. — Тут чужих людей нет.
— А если зверь?
Мы стояли рядом. Отступи на шаг — и сразу исчезнешь за зеленой стеной. Пестрые соцветия покачивались над нашими головами, уходили в небо конусы лиственниц. Было душно и влажно, прямо как в джунглях. Под ногами что-то шуршало среди гнилых пней и трухлявых колодин. Тут и мужчине сделается не по себе, а эта худенькая девчушка заявила, как ни в чем ни бывало:
