Напряженная работа в котловане продолжалась круглые сутки. Со всей стройки были собраны на опасных участках мощные краснобокие бульдозеры. На плотине росли столбы арматуры. Шла битва за каждый сантиметр, за каждую секунду.
Несколько суток продолжалась эта борьба. Уровень Енисея увеличивался быстро и почти достиг максимального из всех известных: в 1936 году большая вода шла в третьей декаде июля, дав пик четырнадцать тысяч четыреста кубометров и секунду! Почти то же самое повторилось и на этот раз.
Быстро поднимался уровень Енисея, но люди работали еще быстрее. Дамба, отгораживающая здание ГЭС, и сама плотина поднимались буквально на глазах, преграждая путь воде. II Енисей понял, что бороться с людьми ему не под силу.
Понял, остановился и отступил…
Среди путешественников нашлись люди, которые не могли сразу побороть повседневных сухопутных привычек. В числе таких оказался и мой уважаемый сосед Василий Николаевич. Он давно взял за правило минимум два часа ежесуточно посвящать научной работе. Даже по праздникам, даже в дороге.
В первый день на теплоходе он так завертелся, что не успел потрудиться. Зато на следующий день Василий Николаевич решил наверстать упущенное. Захватив черновики и наброски, он вышел из душной каюты на палубу.
Устроился на скамье возле столика. Разложил бумаги, подпер щеки ладонями, чтобы сосредоточиться. Но нужные мысли не появлялись. Мешало солнце, мешал плеск воды и веселый говор. Едва забрезжили перед ним смутные очертания какой-то серьезной идеи, появилась Розалия Исаевна и пригласила играть в «балду». Василий Николаевич устоял перед соблазном, но идея пропала.
Мне вспомнилась обложка одного из новогодних номеров журнала «Нива» (я видел его в библиотеке деда). На этой обложке ярусами было изображено следующее. Внизу — тройка с бубенцами, парни, играющие в снежки. Повыше — светский бал: дамы в пышных платьях, кавалеры в мундирах и фраках. На самом верху, в туманной глянцевой дымке, будто вдали, нарисован царь. Кабинет, шторы на темных окнах, стол с канделябрами, горы бумаг. Вид у царя усталый, заботливый, сосредоточенный. А рядом подпись: «Все веселятся, только царь всегда работает».
Я счел своим долгом рассказать об этом Василию Николаевичу. Он слушал с мученическим терпением, мигая близорукими глазами. На столе, до половины скрытый папкой, лежал титульный лист рукописи. Название было многообещающим: «Разрешающая способность относительных и безотносительных единиц, эквивалентных первичным данным, репродуцированная на плоскости синхронно…»
