Впереди основных сил колонизаторов шли путешественники-следопыты. За первую половину XIX века Европа и Америка послали в Африку 21 исследовательскую экспедицию, за одно десятилетие (1851–1860 годы) таких экспедиций было 27, и далее их число все увеличивалось до 1890-х годов, а затем резко сократилось — не столько потому, что нечего было больше «открывать», сколько потому, что большая часть «ничейных» земель была уже прибрана к рукам.
Далеко не все предпринимавшиеся экспедиции заслуживают названия научных: многие из них возглавлялись людьми, весьма далекими от науки, и преследовали далеко не научные цели. Вслед за путешественниками-разведчиками шли дельцы и дипломаты, которые при помощи нехитрых провокаций создавали поводы для интервенции. К началу XX века Африка превратилась в «колониальный континент», почти без остатка поделенный между империалистическими державами.
Английский империализм действовал в этот период особенно активно, а его главным соперником был французский собрат. Тропы двух империалистических хищников скрестились на северо-востоке африканского континента. Мимо северо-восточных берегов Африки проходил кратчайший путь к старейшим и богатейшим колониям европейцев в Юго-Восточной Азии. Вокруг Египта, в то время формально подвластного Турции, а по существу самостоятельного и довольно сильного государства, плелась сложная сеть дипломатических, военных и коммерческих интриг. В этой обстановке такая на первый взгляд чисто научная задача, как открытие истоков Нила, играла не последнюю роль. Едва ли можно признать случайным, что наиболее решительные меры к разрешению этой задачи были приняты англичанами в то самое время, когда французы, заполучив концессию у египетского правительства, приступили к прорытию канала через Суэцкий перешеек.
Было бы несправедливо всех западноевропейских исследователей Африки считать сознательными агентами империализма. Многие из них были искренне преданы науке и полагали, что служат гуманистическим идеалам; этим людям мы обязаны ценными сведениями об Африке, о жизни ее народов с их замечательной самобытной культурой. Но фактически плодами географических открытий пользовались в первую очередь капиталистические воротилы, и когда это доходило до сознания обманувшихся в своих чаяниях ученых-гуманистов, возникали моральные кризисы и личные трагедии.
До прихода европейцев многие народы Африки находились на довольно высокой ступени развития. Продуктивность их земледелия, животноводства и ремесел была достаточной для существования в некоторых районах весьма густого населения. Многие африканские народности вели оживленный торговый обмен между собой и с арабскими купцами. Не следует, конечно, идеализировать то исконно африканское общество: в нем уже начиналось классовое расслоение, имелись, следовательно, свои богачи и бедняки, свои угнетатели и угнетенные. Наряду с более развитыми народностями существовали и глубоко отсталые племена, находящиеся в стадии первобытно-общинного строя. Европейские колонизаторы одинаково грабили и тех и других. С течением времени методы колониальной эксплуатации изменялись, совершенствовались, но сущность ее оставалась прежней. Недаром в наши дни, несмотря на все сладкопения колониалистов, восхваляющих свою «цивилизаторскую миссию», народы Африки с такой гневной непримиримостью выступают за свое полное освобождение, против любых модернизированных форм колониального господства.
