Но эта ставка оказалась бита. Гвинейская Республика выдержала испытания, добилась признания во всем мире. Президент ее по приглашению правительств посетил с официальным визитом многие страны, в том числе Советский Союз, и Гвинейская Республика установила новые, выгодные для себя политические и экономические связи с дружественными государствами.
И вот уже полтора года реет над бывшим губернаторским дворцом красно-желто-зеленый флаг независимости, вот уже полтора года по всей стране перед началом каждого киносеанса исполняется национальный гимн, который называется «Свобода», а гвинейцы как равные держатся среди европейцев; уже полтора года высится перед зданием президентского дворца обелиск республики, поставленный на месте сброшенных с пьедесталов монументов завоевателей-колонизаторов… Я видел эти монументы — они лживы; они изображают якобы осчастливленных колониальным режимом гвинейцев, с благодарностью протягивающих руки к своим завоевателям. Но те же самые руки снесли их на свалку — бронза монументов оказалась долговечнее и памяти о губернаторах, и почитавшегося ими извечным колониализма. Снятым с пьедесталов монументам дано было увидеть, как бежали за море отозванные французские спецы и чиновники, дано им было увидеть и другое — как крепла независимая республика Гвинея, как другие страны протянули ей руку помощи.
Вот это и есть главное — освобождение! Постоянное, все еще свежее, яркое и острое ощущение свободы, воскресшее чувство собственного достоинства, равенства со всеми другими народами Земли!
Луна наконец восходит, и ночь становится желтой. Все равно не спится, и я выхожу на балкон. Острова Лос как были, так и остались черными, как вся их история до недавнего прошлого; прежде чем работорговцы сделали их своим пристанищем, они служили убежищем флибустьерам, грабившим суда французских, английских, португальских, испанских торговых компаний; потом в проливах скрывались невольничьи корабли; потом за острова Лос, как за ключевую позицию, сражались французы и англичане, пока первые не вытеснили вторых… Еще в 1941 году в Гвинее применялись телесные наказания и имели место случаи торговли людьми, хотя «Черный кодекс», узаконивающий рабство, был отменен во французских владениях в конце позапрошлого века, в годы французской буржуазной революции… Селябабука, Алиун, Диане, Мария, гвинеец и гвинейка, встреченные мной в первый день на набережной, Диаре Мусса из города Пита — они проходят сейчас передо мной, и я вижу за ними тени островов Рум и Тамара… И вот покончено с трагическим прошлым. Мои гвинейские знакомые — граждане независимой страны, и будущее Гвинеи, как говорится, в их собственных руках.
