В течение всего дня палуба корабля кишела островитянами. Подружки моряков плакали навзрыд, а некоторые в знак горя даже расцарапали себе лицо зубами акул. Приближался вечер. Блай, верный себе, не позволил бедным «тайо» провести эту последнюю ночь с друзьями и приказал всем женщинам покинуть корабль.
В этот вечер на острове не слышно было ни веселых криков, ни песен. Всю ночь подруги моряков просидели на берегу и не сводили с «Баунти» заплаканных глаз. На рассвете, когда корабль стал медленно отплывать, они несколько раз прокричали ему вслед последние прощальные приветствия. Поднялся легкий ветер, «Баунти» поставил все паруса и вышел в открытое море. Он становился все меньше и меньше и, наконец, исчез за горизонтом.
Подгоняемый свежим южным ветром, «Баунти» на следующий день оказался вблизи острова Хуахине. Здесь в 1777 году побывала экспедиция Кука, и Блаю хотелось узнать о судьбе знакомого островитянина по имени Оман и о том, что сталось с высаженными на острове домашними животными. Однако погода внушала ему некоторые опасения. Поэтому он не решился стать на якорь и принялся крейсировать в виду острова. Вскоре пироги местных жителей подошли к кораблю. Один из них узнал Блая и сообщил, что жил когда-то с Оман, что последний уже умер, а все оставленные экспедицией животные, за исключением одной лошади, погибли. Он рассказал также, что на этой лошади покойный Оман частенько катался верхом. Изображения всадника, вытатуированные на ногах у многих островитян, могли служить подтверждением его слов.
Пироги удалились. «Баунти» поднял паруса и опять пустился в свой нескончаемый бег по океану. В течение всей ночи корабль шел к юго-западу, а наутро переменил курс и повернул к островам Тонга.
Около полудня все небо внезапно покрылось густыми черными тучами. Налетел шквал. Через некоторое время вахтенный заметил на расстоянии приблизительно трех миль какое-то странное явление. Казалось, что высокая струя воды, поднявшаяся из моря, достигает своей вершиной облаков. Эта исполинская водяная колонна, значительно более толстая вверху, нежели внизу, быстро перемещалась, приближаясь к кораблю.
Блай немедленно распорядился убрать большую часть парусов, которые связывали свободу маневра. Одновременно он приказал круто взять лево руля. Едва успел рулевой выполнить эту команду, как в каких-нибудь десяти шагах от кормы со свистом и грохотом пронесся смерч. Он двигался к западу, прямо по направлению ветра, со скоростью около десяти миль в час. Минут через пятнадцать он вдруг исчез, рассыпавшись мелкими брызгами.
