Итак, я стал лавинщиком.
Ежедневно на сравнительно ровном участке недалеко от станции я выкапывал в снегу шурф. Затем спускался в узкий холодный колодец, присаживался на снежную ступеньку и начинал долгую и кропотливую работу, кратко именуемую у нас шурфованием. Обычно этим словом принято называть только копку шурфа. У лавинщиков же понятие «шурфование» включает в себя целый комплекс исследований снега.
Сначала определение и описание структуры снега. Самое главное при этом — умение различить на однообразной белой снежной стене разные слои снега, от ослепительно белого до тускло-серого, из которых, словно слоеный пирог, состоит снежная толща. Это умение появлялось со временем, по мере накопления опыта. Нужно было определить различные оттенки снега, величину и расположение его частиц, присутствие ледяных корок и тому подобное. Толщину слоев я определял линейкой.
Затем наступала очередь приборов. Погружались в толщу снега тонкие термометры. Плотномером я измерял плотность каждого слоя, а динамометром с набором металлических рамок и скоб — величину сцепления между частицами снега.
Раз в три дня я поднимался на высокий угловатый выступ-контрфорс у входа в ущелье Давансая, с крутых северных склонов которого часто срывались лавины. Там я тоже делал описание шурфов на ровном участке и на крутых лавиноопасных склонах. При этом приходилось страховаться тонким стальным тросом или прочной капроновой веревкой. Отсюда, с двухсотметровой высоты, хорошо была видна станция, метеоплощадка и клубок лыжных следов. Синие тени, чуть лиловатый отблеск полуденных снегов, поток света из голубой бездны…
Шурфование было у нас самой тяжелой и самой опасной работой. Тяжелой не в смысле затраты энергии, а, наоборот, из-за неподвижности, когда приходилось по нескольку часов не вылезать из глубокой снежной ямы.
Хорошо на южном склоне: солнышко светит, да и снег здесь редко бывает глубже полутора метров. Лавины отсюда тоже редко сходят, так что шурфуй на здоровье.
А на затененном холодном северном склоне глубина шурфа всю зиму больше двух метров. Стоишь перед снежной стеной высотой чуть не в полтора человеческих роста и знаешь, что если двинется снег, то тут уж никакая страховка не поможет.
