установка которой очерчивает специфическое пространство бытия. В этом выделенном пространстве в качестве его структурного элемента уже полагается центр, который наделяется характеристиками сакрального, метафизического начала. Это очень значимый и одновременно тонкий момент: постметафизика не является однозначным отрицанием сущности как таковой. Но постметафизическая философская мысль раскрывает конструктивный характер сущности, обнаруживает ее положенность и установленность, в то время как метафизика рассматривает сущность в качестве источника всякого бытия. Соответственно, если представители догматической метафизики были убеждены, что постигают и описывают предельные и универсальные основы мироздания, то мыслители постметафизической направленности занимаются исследованием метафизических конструкций, моделей организации пространств существования. В отличие от метафизики, в постметафизике учитывается принципиальная множественность и гетерогенность подобных пространств. А отсюда следует, что и метафизических моделей, конститутивных для данных пространств, также много. Постметафизика исходит, таким образом, из утверждения фундаментальной множественности вариантов метафизических моделей устройства мира. Одна-единственная метафизическая конструкция, претендующая на высказывание истины в последней инстанции, теперь становится невозможной. В пространстве философского дискурса утверждаются плюрализм и принцип дополнительности метафизических конструкций.
Так, в постметафизической философии предельная метафизическая перспектива, в которой конечное и ограниченное растворяются в бесконечном и безграничном, выступает в качестве модели организации сверхвластных пространств, к которым относятся империи. Империя устремлена в бесконечность, однако в области земного существования достичь непротиворечивого тождества ограниченного и безграничного не удается. Фактически империя всегда ограничена и имеет предел, за которым ее власть оказывается недействительной. Но внутренне присущая имперской идее устремленность к бесконечному порождает негативное отношение к тем границам, посредством которых сама империя обретает свое существование: «К тем пространственным, территориальным образованиям, которые стараются не замечать и игнорируют границу, относятся империи: имперский порыв в бесконечное пространство, их экспансионистский темперамент преодолевают все границы, чтобы достичь этой бесконечности. В этом их суть, и еще Гегель определял границу как точку, в которой «нечто переходит в свое иное и сливается со своей истинной сущностью»».
