- Я не взорву дом, - сказал Гарри, но его не слушали.
- Я думаю, мы могли бы взять его в зоопарк, - медленно проговорила тётя Петуния, - и оставить в машине…
- Машина новая, я в ней его одного не оставлю…
Дадли принялся громко рыдать. На самом деле, он, конечно, не плакал - прошло уже много лет с тех пор, когда он плакал по-настоящему - просто он знал, что если как следует скорчить физиономию и завыть, мамочка сделает для него всё, что он пожелает.
- Мой маленький Дадличек, не надо плакать, мамуля не позволит ему испортить тебе праздник! - закричала она, обхватывая сына руками.
- Я… н-не хочу… чтобы… он… ехал… с-с н-на-ами! - заорал Дадли, издавая громкие притворные всхлипы после каждого слова. - Он всегда в-всё п-портит! - и он ехидно ухмыльнулся Гарри из-под руки матери.
В этот момент в дверь позвонили.
- О, Господи, они уже здесь! - в отчаянии воскликнула тётя Петуния… и мгновение спустя лучший друг Дадли, Пирс Полкисс, в сопровождении своей матери вошёл в комнату. Пирс был костлявым мальчиком с лицом, похожим на крысиную морду. Обычно именно он держал за спиной руки людей, пока Дадли их колотил. Дадли сразу же перестал притворяться, что плачет.
Через полчаса Гарри, сам не веря в свою удачу, сидел на заднем сидении автомобиля Дёрсли вместе с Пирсом и Дадли на пути в зоопарк, где он раньше никогда не был. Тётя и дядя так и не смогли придумать, что с ним делать. Но перед уходом дядя Вернон отвёл Гарри в сторону.
- Предупреждаю тебя, - сказал он, приблизив своё багровое лицо к самому лицу Гарри. - Предупреждаю тебя заранее, парень, - какая-нибудь из твоих штучек, что угодно - и ты до Рождества не выйдешь из своего чулана.
- Я ничего такого не сделаю, - пообещал Гарри, - честно…
Но дядя Вернон не поверил ему. Ему никто никогда не верил.
Проблема заключалась в том, что вокруг Гарри часто происходили странные вещи, и было бесполезно объяснять Дёрсли, что он тут ни при чём.
Однажды тётя Петуния, которой надоело, что из парикмахерской Гарри возвращается в таком виде, будто вовсе там не был, взяла кухонные ножницы и подстригла его почти наголо, оставив только чёлку для того, чтобы, как она сказала, «скрыть этот ужасный шрам». Дадли смеялся над Гарри до упаду, а тот провёл всю ночь без сна, представляя завтрашний день в школе, где над ним и без того смеялись из-за его мешковатой одежды и склеенных скотчем очков. Однако на следующее утро он обнаружил, что его причёска вновь стала прежней, какой была до того, как тётя Петуния его остригла. Из-за этого его на целую неделю заточили в чулане, несмотря на то, что он пытался объяснить, что не может объяснить, как его волосы отросли так быстро.
