Последний аргиш | страница 44
Дагай даже встал, но Чуй перебил его:
— Постой, Дагай. Выслушай меня до конца, выслушай, что сказали наши люди. Тебе решать самому, ты не маленький. Ты, наверное, прав, когда говоришь, что понял голоса тайги. Я привел тебе сайку оленей. Снег мелкий, мой след виден, хотя ночи уже темные. Если нам не нужен шаман, то ты вернешься к людям. Так сказали все на стойбище. Я оставляю тебе оленей, решай сам, Дагай.
Чуй вышел из чума. Дагай ничего не успел ответить, как зашуршали полозья, и, когда он выскочил наружу, санка Чуя была уже под угором.
— Чуй, а как же я! — крикнул Дагай, и в ответ долетело:
— Решай…
Прошло меньше десяти дней.
Все время стоял сильный мороз. На седьмой день месяц, всходивший на ущербе, пропал совсем. Быстро наступили сумерки. Терялись следы полозьев на проложенной дороге. Олени с трудом удерживали тропу.
Путь должен был пройти по большой тундре. Краем огромного зыбуна лежала дорога. Не стоило бы и выезжать в такую темень, но Дагай торопился. Он пристально вглядывался в еле приметный след и вдруг потерял его.
Олени сошли с тропы, но продолжали бежать. Дагай привстал, огляделся и нигде не мог различить дорогу. Обманчиво светлый издали снег, вблизи лежал серой неразличимой массой.
Небо стало совсем чужим, враждебным. Далекий свет звезд терялся в его густой пелене.
Первыми заметили вспышки олени, которые сначала остановились, а затем резко рванули вперед. Дагай задержал их, откинул капюшон сокуя, смахнул нависшие на ресницах льдинки и посмотрел на неожиданно вспыхнувшее красочными огнями небо. Над тундрой, над тайгой висело огромное зарево, напоминающее бахрому занавесей, сложенных в складки. Бахрома мерцала, вспыхивала и озаряла светом заснеженную землю. Затем на южном конце свет стал гаснуть, как будто кто-то дул на эти гигантские светильники. Когда погасло на севере, с юга побежала легкая, быстрая и тонкая полоса света, и по всему небу загорелся купол сказочного шатра.
— Сполохи! Небесный огонь! Зимней ночью он зажигается одним на счастье, другим на горе. Нам с тобой, Боской, на счастье!
Дагай поднял хорей — длинную свежевыструганную палку с тупым выступающим концом, ударил оленей и выехал на потерянную дорогу, которая пролегала совсем рядом.
В небе продолжали играть сполохи, освещая путь из тайги и тундры. Олени быстро несли санки мимо зыбуна, по оставленной Чуем тропе.
СОСНОВЫЙ ЛОБ
Прожив год в тайге один на один с природой, Дагай вернулся к людям. Это случилось четверть века назад. Двадцать пять лет — огромный срок в жизни человека. Казалось, все прошлое осталось в прошлом.
