Он предал ее. Тот, кого она любила больше жизни, подло предал ее. Эта мысль терзала и доводила до исступления. Это предательство уничтожило все, что было между ними, и все надежды на будущее. Больше в ее жизни ничего не будет, потому что Унгерд не только предпочел ей другую, но и выдал их тайну королю… Предатель, как же он посмел…
Первой ее мыслью было выдать Унгерда и с наслаждением посмотреть, как на его шее затянут жуткую петлю. Она представила себе эту картину, но… от ужаса закрыла глаза руками. Нет, нет! Она поняла, что не сможет выдать его в руки палачей, не сможет спокойно наблюдать за его казнью. Потому что, несмотря ни на что, она продолжает любить его… И вид его мучений просто разорвет ей сердце…
Кроме того, Рагнар никогда не простит ее, и ей все равно придется закончить свои дни в монастыре… И даже если он простит… она не сможет больше ни жить с ним, ни даже видеть его. Елена поняла, что выхода нет.
Тут она вспомнила слова Амира о том, что Ингрид исчезла. А может… может, она убежала вместе с Унгердом? Значит, Елена больше никогда не увидит своего рыцаря…
Она снова подошла к окну. На ночном небе уже зажглись первые звезды. Молодой месяц смотрел на них с наивностью подростка, задавая глупые вопросы о смысле жизни. Падающая звезда рассыпала серебро на ночном бархате, словно приглашая загадать желание.
Елена грустно усмехнулась. Ей больше нечего желать. Звезда ее жизни закатилась. Широко распахнув окно, она поднялась на подоконник. Холодный ночной воздух обнял Елену своим дыханием, разметав по плечам ее легкие волосы. Она подняла лицо к звездам и, не глядя вниз, шагнула к ним, как крылья раскинув тонкие руки…
С тех давних пор самую высокую башню замка окрестили Башней Королевы.
***
…Хелен продолжала говорить, но вдруг заметила, как помрачнел Унгерд.
– Что с тобой? Я что-то не то сказала? – обеспокоенно произнесла она.
– Нет, нет… Все в порядке… Все хорошо… – с трудом проговорил Унгерд, стараясь взять себя в руки. Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой.
– Но ты как-то погрустнел… Может, что-то случилось?
– Нет, ничего… Не обращай внимания… Продолжай. Ты так интересно рассказываешь! – И Унгерд постарался сделать вид, что внимательно слушает рассказ Хелен.
Она улыбнулась ему в ответ и снова защебетала. Унгерд не слушал ее, и только одна мысль не давала ему покоя: «Она не выдала меня. Хотя могла это сделать. А я предал ее… Я предал ее из-за Инги. Может, поэтому столько веков на мне висит проклятие этой раздвоенности? Смогу ли я когда-нибудь обрести мир в душе?»
