. Положение в городе все более обострялось. Янычары терроризировали не только народ, но больше всего самих деев, с молниеносной быстротой сменявшихся на престоле в результате беспощадных убийств. В стране свирепствовали чума и голод. В «дарах» Дженины никто не мог чувствовать себя в безопасности. Беды всегда приходили с моря, а отсюда порт кажется узенькой полоской, маленькой и далекой. От городских кварталов верхняя цитадель отделялась небольшой площадью, сюда было перенесено место пыток и казни преступников — для услаждения дейских очей. Вот висят массивные кольца, к которым привязывали рабов, торчат из стен крюки, на которые вешали преступников.
Но где же верхний дворец дея, быть может, один из ценнейших «даров» Касбы? Я приложила немало усилий, чтобы найти его в хаосе извилистых ступенчатых переулков. Многие здания бывшего дворца лежат в развалинах, некоторые скрываются за тупиками верхних крепостных стен, одни из них были превращены в жилые дома, другие наглухо закрыты в преддверии будущей реставрации. Никаких опознавательных знаков. Даже мои верные, безотказные экскурсоводы — мальчишки — растерянно пожимают плечами: «Здесь везде жили деи, а где точно…»
На помощь мне пришел директор национальных музеев Алжира Сиди Ахмед Багли, любезно предложив услуги квалифицированных специалистов по старому городу. И вот мы входим в одни ворота, в другие, в третьи… Да, эта часть Касбы полностью соответствует своему названию — крепость, цитадель. На этой обширной территории дей разместил своих приближенных, войска, бани, конюшни, пороховые склады, гарем, даже собственный зоопарк с тиграми и львами. За тяжелыми дверями извилистых подвалов он спрятал все свои сокровища — выкупы за пленников, пиратскую добычу, золото, полученное в качестве налогов от беев, подарки иностранных консулов и торговцев, оружие, инкрустированное перламутром или украшенное слоновой костью, искуснейшие изделия из серебра и бронзы. Здесь же в 1818 году, ко времени прихода к власти последнего дея Аль-Джазаира — Хусейн-паши, была воздвигнута небольшая мечеть, предназначавшаяся для молений только самого дея. И называлась она тоже Касба[8].
На самой верхней точке цитадели была построена обсерватория, там поднимали огромный фонарь; по праздникам он горел зеленым светом, при избрании нового дея — красным. Напротив-тюрьма Барбароссы, где потом, при французах, располагались казармы зуавов и сенегальских стрелков, затем был Музей африканской армии, носивший имя французского маршала Франше д’Эспере, и, наконец, недавно был открыт Музей алжирской революции.
