Древний Ливан | страница 18
В полном согласии с этим и Тутмос III (1468–1436) сообщает, что местные царьки повелели переправить стволы для флагштоков с гор в гавань с помощью быков. Об огромном количестве рабочей силы и тягловых животных узнаем мы от историка значительно более поздних времен Диодора Сицилийского (I в. до н. э.). По его словам, один из диадохов, правитель Антигон, в 315 г. до н. э. должен был направить для доставки леса с гор 8 тыс. человек и 1 тыс. упряжных волов.
Порой возникали соображения об использовании водного пути при переправке стволов в долину. Однако здесь среди заслуживающих внимания рек или сезонных потоков пет пригодных для лесосплава. Есть дикие ущелья, местами узкие и со множеством утесов, которые в крайнем случае могут пропускать поленья, но уж никак не стволы деревьев 30-метровой длины.
А вот в договоре о поставках кедрового и кипарисового леса, заключенном Соломоном израильским с Хирамом I тирским, засвидетельствован сплав леса па морю. По библейскому тексту, Хирам обязуется: «Рабы мои свезут их с Ливана к морю, и плотами доставлю их морем к месту, которое ты назначишь мне, и там сложу их, и ты возьмешь» (III Книга царств. V, 9). В данном случае заказчик получает строевой лес, как говорится, с доставкой па дом; правда, всего лишь до Яффы, что становится ясным из заметок об аналогичных перевозках древесины для восстановления Иерусалимского храма после 538 г. до н. э. (I Книга Ездры. III, 7).
Целесообразность подобного способа очевидна: примерно 170 км морского пути вместо 200 км сухопутных дорог частью по труднопроходимой местности. Причем предполагается, что Хирам выбирал леса в горном «хинтерланде» Сидона, который на рубеже II–I тысячелетий находился под верховенством Тира.
Рубка ливанских кедров для Сети I.
Рельеф на наружной стене храма Амона в Карнаке
Можно подозревать, что уже в очень давние времена ливанские поставщики леса специализировались на доставке готовых деталей. Какой бы маршрут перевозок ни избирался, в любом случае снижение объема грузов, подлежащих транспортировке, было выгодным. Так, Ун-Амун рассказывает о погрузке различных тесаных деревянных заготовок, среди которых были форштевень и ахтерштевень для священной ладьи бога Амуна. И флагштоки привозили в Египет уже готовыми — их нужно было только вмонтировать. Это могло побудить египетского художника времен Сети I (1305–1290) изобразить ливанский лес в виде бамбуковой заросли. Уже Тутмос III велел небольшие весельные ладьи строить на месте, в Библе, а потом из гавани отправлять в Египет. Этот властитель сообщает также об использовании в военных действиях египтян судов, построенных на Ливанских горах. Во время своего восьмого похода в Азию он повелел соорудить «множество кораблей из кедрового дерева». «Они были поставлены на повозки с запряженными в них волами. Они двигались впереди Моего Величества, чтобы можно было переправиться через большую реку (т. е. Евфрат)». Вероятно, это были всего лишь ладьи. Ведь переброска их на расстояние по крайней мере в 350 км — труд немалый. Насколько известно из источников, тысячелетием позже таким же образом были переправлены суда к Евфрату, только в сто большем количестве. Историк Флавий Арриан (I в. н. э.) сообщает, что Александр Великий незадолго до своей смерти приказал перевезти суда из Финикии на Евфрат. Речь шла о больших транспортных судах с семью скамьями для гребцов, которые переправлялись в разобранном виде и на берегу Евфрата собирались снова. Живший немного раньше римский историк Квинт Курций Руф имеет об этом событии несколько иное, вероятно более правильное, представление. По его словам, Александр якобы велел в Ливане валить деревья, затем везти лес в г. Фапсак и там строить суда.
