была знакома египтологам. Она встречалась на рельефах и настенных росписях в сотнях гробниц и в моделях лодок, начиная с доисторических времен и вплоть до Нового царства. А здесь был найден корабль хоть и деревянный, но явно повторявший формы серповидного челна из стеблей папируса, наверное самого древнего нильского судна.
Папирусные челны существовали в Египте с тех пор, как на нильских берегах появились заросли папируса. Их использовали для самых разных целей, но уже со времен I династии тростниковые челны приобретают специальное, возможно религиозное, значение. Поэтому их элегантную форму с некоторыми изменениями копируют и поздние суда из более долговечного материала — дерева. Точно так же как в украшениях и архитектуре египетских храмов прослеживается их происхождение от тростниковых хижин, в серповидной форме деревянных нильских судов отчетливо видно их происхождение от хрупких тростниковых челнов.
1954 год был особенно урожайным для египетской археологии. В том же месяце, мае, когда было найдено лодочное захоронение, Мохаммад Закария Гонейм обнаружил в Саккара до сих пор неизвестную ступенчатую пирамиду III династии, погребенную под горой песка западнее пирамиды Джосера. А Лабиб Хабаши открыл в Карнакском храме очень важную для историков стелу фараона Камоса, одного из правителей Нового царства. Немного позднее в том же году Гонейма и Маллаха отправили в турне по Соединенным Штатам, где они выступали и перед учеными, и перед простым народом, выступали по радио и по телевидению. Турне было задумано с целью познакомить американских ученых и широкую публику с новейшими достижениями египетской археологии. Но на самом деле, как предполагал Камаль эль-Маллах, турне было предлогом избавиться от него как раз в тот момент, когда решалась судьба древней ладьи.
К великому сожалению, почти сразу же после открытия ладьи вокруг нее разгорелись страсти, которые не утихают и по сей день. А суть их сводится к тому, кого следует считать первооткрывателем древнего судна.
Как правило, археологи избегают широкой гласности, особенно на первых этапах своих открытий. Археолог долгие годы терпеливо собирает все доказательства, сравнивает свое открытие с аналогичными, взвешивает всевозможные доводы и гипотезы, думает, пишет, читает, изучает горы материалов, советуется с коллегами-археологами и с историками и лишь после этого публикует окончательные выводы, потому что известно немало случаев, когда недостаточно осмотрительные археологи, подхваченные собственным энтузиазмом и восторгом публики, выступали с сенсационными заявлениями, которые позднее оказывались если не целиком ошибочными, то в лучшем случае сильно преувеличенными. Однако такие открытия, как гробница Тутанхамона или Царская ладья Хеопса, действительно сенсационны и не нуждаются в специальной рекламе. Но это неизбежно нарушает строгую атмосферу научной беспристрастности, которая необходима для объективного исследования.
