Страна тысячи городов | страница 28
Электровая серьга из окрестностей Душанбе
Кратковременный, но яркий греко-бактрийский период был важным этапом в развитии городов древней Бактрии. Городская цивилизация этой страны, столетиями развивавшаяся в состоянии относительной изоляции, столкнулась с целым культурным миром, выросшим на иной основе и иных традициях. Усвоение и переосмысление лучших достижений обеих сторон было наиболее продуктивным и наиболее перспективным результатом этого процесса. Однако в пору греко-бактрийского царства абсолютного синтеза еще не произошло. Греческая и бактрийская культуры нередко сосуществовали. Но решающий шаг уже был сделан. Мощная волна эллинизма, затопившая бактрийский мир, не могла не оставить следа.
Развитие торговли и ремесла, приток новых поселенцев, определенные военно-политические расчеты вынуждали греко-бактрийских царей вести политику активного градостроительства. Однако правители Греко-Бактрии не сумели обеспечить внутриполитической устойчивости странам, вошедшим в состав их государства. Поминутно перекраивалась политическая карта, и то тут, то там объявлялись эфемерные царьки из числа честолюбивых военачальников, предъявлявшие права на свою долю власти и богатства. Один за другим следовали дворцовые перевороты. Лишь в самих Бактрах менее чем за сто лет на престоле сменились три династии. Сын восставал против отца, брат против брата. Вот что пишет римский историк об одном из последних греко-бактрийских государей. «Во время обратного похода Евкратид был убит в пути сыном, которого перед тем сделал своим соправителем. Сын этот даже не старался скрыть отцеубийство, как будто он убил не отца, а врага. Он проехал на колеснице по отцовской крови и приказал бросить труп непогребенным». Естественно, что атмосфера внутренних междоусобиц отнюдь не благоприятствовала развитию торговли, ремесел и вместе с ними и городов, как вновь отстроенных, так и ранее существовавших. В этом была одна из причин внутренней слабости Греко-Бактрии.
Но подлинная угроза самому существованию этого государства надвигалась с севера. Многочисленные кочевые племена, вторая после городских оазисов могущественная сила древней Средней Азии, пришли в беспокойное движение. Наиболее проницательные из греко-бактрийских правителей давно предвидели эту опасность. Евтидем даже ссылался на нее во время переговоров с Селевкидом Антиохом III, стоявшим под стенами бактрийской столицы. «Если Антиох не исполнит его просьбы, — убеждал селевкидского посла Евтидем, — то положение их становится небезопасным. На границе стоят огромные полчища кочевников, угрожающие им обоим, и если только варвары перейдут границу, то страна, наверное, будет завоевана ими». Прошло немногим более полустолетия, и пророчество престарелого царя полностью сбылось. Погрязшая в кровавых распрях Греко-Бактрия уже не в силах была защищать свои северные границы. Кочевые племена опустошительной волной прокатились по земле оазисов. Кое-где в горных районах еще цеплялись за власть мелкие греческие династы, но практически эллинскому владычеству в Бактрии пришел конец. Греко-Бактрийская держава рухнула, и историкам остается лишь наблюдать, как среди ее обломков зарождается новое государство.
