Страна тысячи городов | страница 22
В науке нередки случаи, когда ученые бросаются из одной крайности в другую. Это, видимо, неизбежно. Но безусловно в отношении Бактрии исследователям стоило бы проявить большую осторожность. Известно, правда, что легче всего давать советы и руководящие указания, поскольку, как писал Шота Руставели, «каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны». Однако если отнестись с должным вниманием к той же глине, сырцовому кирпичу, к черепку, закаленному в пламени керамических печей, то и этот материал может много поведать о времени и о себе. Подобную кропотливую работу в отношении Бактрии с успехом ведут советские археологи. Через тридцать лет после безапелляционного приговора, произнесенного над руинами бактрийской столицы, начали успокаиваться и французские исследователи.
Монеты из Кабульского клада
Традиции бактрийской культуры уходят в глубину веков. В Бактрии, впервые в Средней Азии, были открыты памятники древнекаменного века и прежде всего прогремевшая на весь мир пещера Тешик-таш. В последние годы исследователям удалось обнаружить и памятники эпохи бронзы. Выше мы уже останавливались на преданиях о крупной бактрийской державе IX–VIII веков до н. э. и стремились показать, что расстояние между легендами и реальной действительностью может быть не так уж и ве-лико. Незаурядное значение Бактрии было признано и при Ахеменидах, обычно направлявших в эту страну в качестве наместника члена правящей династии и наследника престола. К этим отдаленным временам восходят и первые контакты бактрийцев с эллинскими городами и их яркой культурой.
Сами жители среднеазиатских областей в составе армий персепольских владык могли побывать во многих областях, в том числе и в Элладе. Стали появляться в Средней Азии и обитатели западных сатрапий империи Ахеменидов. Иногда разгневанные неповиновением «цари царей» ссылали провинившихся подданных на окраину тогдашнего цивилизованного мира. В Согде и Бактрии было несколько поселков, созданных такими людьми, изгнанными из родного края волей восточных деспотов. Ахеменидокие полководцы даже грозили жителям греческих городов Малой Азии высылкой их дочерей в Бактры, что означало, надо полагать, ужасное и тягостное наказание. Но наряду с подобными жертвами царского произвола имелись и лица, на свой страх и риск пускавшиеся в далекие путешествия. Это были прежде всего торговцы, а, может быть, также ремесленники, состоявшие на ахеменидской службе. Так, известно, что при Дарии грек Скилак руководил крупной экспедицией, предпринятой для исследований реки Инд. В восточных сатрапиях Ахеменидов широко распространяются монеты греческих городов, особенно Афин. Их монет мы находим в несколько раз больше, чем монет собственно ахеменидской чеканки. Число таких вольных или невольных колонистов в ахеменидское время едва ли было особенно значительно, но тем не менее они положили начало контактам между Средней Азией и эллинским миром. В уже упоминавшемся Аму-дарьинском кладе имеется одна греческая гемма, а две другие вместе с серебряной чашей — патерой являются копиями греческих оригиналов. Таким образом, в фамильной сокровищнице северобактрийского аристократа, остатками которой, надо полагать, является этот клад, были вещи, связанные со вкусами и молодой Эллады. Интересно и по-своему знаменательно воздействие, которое оказал эллинский мир на монетное дело Бактрии. К V–IV векам до н. э относится древнейший чекан этой страны, представленный группой серебряных монет, найденных в районе Кабула. Своей овальной формой они подражают монетам древнегреческой эмиссии, но по весу и частично по изображениям, близки древнеиндийскому чекану. Наряду с символическими знаками мы видим здесь фигуры птиц и какого-то животного, возможно гиены. Это один из ранних примеров эллинских воздействий на материальную культуру Востока.
