Первого дикаря я разрубил по диагонали. Оглушённый кочевник прозевал моё появление и не успел даже вскрикнуть. Следующий враг был гораздо расторопнее, но мой меч уже так разогнался, что его было не остановить. Тяжёлый клинок не заметил ни плетёный щит, ни крепкую кожаную броню, ни алую мякоть, ни кость. Капли крови ещё не упали на землю, а я уже бросился на следующего врага, проткнул ему грудь и повалил на кусты.
Рядом со мной в отряд преследователей врубился Борис. Наёмник лихо расправился с тройкой врагов: одним взмахом зарубил высокого и плечистого воина, двое других дрогнули и пытались сбежать, но получили нож в спину и выпад мечом.
Кочевники стали пятиться к лесу, попытались собраться в некое подобие строя, но сзади на них навалились Крас и Емеля. Клинки пришельцев звонко пропели и в считанные мгновения зарубили всех, кто стоял у них на пути. Калаш и Старый, тем временем, бросились добивать раненных и контуженных на тропе. Схватка закончилась быстро, просека осталась за беглецами.
Я приглядывал за тропой, пока все остальные добивали ватагу и осматривали тела. Даже не помню, что именно в тот миг меня заставило обернуться, но от зрелища, что открылось моим глазам, волосы встали дыбом.
Сзади стоял Крас. Он вскинул к плечу автомат и целился в мою спину. Что-то в его взгляде меня поразило, бросило в дрожь. Мой автомат висел на ремне, выхватить пистолет возможности не было, энергетическому щиту не удержать очередь мощной скорострельной винтовки… даже бронежилет меня бы не спас.
Так и застыли мы друг против друга. Мой лоб вмиг покрыла испарина. Я здорово испугался, сердце забило в набат. Я понял, что это конец, что мне нечем ответить, что тяжёлые пули изорвут моё тело в клочья и я больше никогда не увижу Тири, что…
Ситуация изменилось в мгновение ока. Воздух вокруг задрожал, замерцал едва заметными красками, сгустился, стал вязким, точно кисель. Время остановилось. Ребята и Борис окаменели над раненными кочевниками. Крас походил на неживой манекен.
Вихри энергии мира застыли. Аура засияла. Руки стали подрагивать, сами поднялись до груди, пальцы заиграли на струнах эфира. Волокна энергии собирались в спираль. Я плёл из тонкой материи лёгкий таран, позаимствованный однажды у Тима.
Палец Краса всё же нажал на крючок. В стволе зашипело, первый звук постепенно сменялся протяжным гудением. На волю прорвалась вспышка пороховых газов, из которой буквально вырвалась остроконечная пуля.
