Погоня ждать себя не заставила. Серое небо едва только начало рассветать, но рассмотреть врагов Калаш уже мог. Ордынцев было куда больше, чем всадников в отряде Берниса. Это Денис понял по гулу, что приглушил звуки леса. Варвары скакали быстрее, их лошади не были перегружены стальной бронёй и добротным оружием всадников. Ещё немного и дикари бы нагнали врагов, схлестнулись бы с защитниками в неравном бою. Только вот Кос и Калаш притаились этой ночью на тракте как раз-таки для того, чтобы воины Берниса могли скрыться в лесу безнаказанно.
— Ждём! — бросил Калаш, что формально был старшим в отряде.
Конница дикарей приближалась всё ближе, гремела всё громче, угрожала раздавить, расплющить всё, что попадётся ей на пути. Руки подрагивали, костяшки на пальцах побелели, с силой сжимая мокрую рукоятку.
— Ого-о-онь! — что было духу, вскрикнул Калаш, когда ордынская кавалерия подошла для удара, и сам с остервенением и дикими воплями принялся давить на гашетку.
— А-а-а-а-а-а!!! — разлетелись под сенью Крильиса безумные возгласы двух перепуганных до смерти пулемётчиков. Их крики смешались с громовым кашлем, округу озарили яркие вспышки, разбрасывающие по тракту проливной свинцовый дождь.
— Ум-мри-те-е-е… тва-а-а-ари… а-а-а-а-а… — Орали на половину леса ребята, не в силах сдержать чувства в узде.
Другие звуки полностью смолкли. Два пулемёта глушили лес так, что дождю и не снилось. Тракт окутала дымная паутинка, пропахшая порохом и сернистыми газами. Кочевники до ребят доскакать не сумели. Дорогу перекрыла гора трупов. Пулемёты рвали плоть на куски, тяжёлые пули пробивали цели навылет. Смерть упала на Старый Тракт и устроила знатную жатву. Мёртвая тишина придавила на уши. Горячие стволы шипели от дождевых капель, дымили серебристой поволокой, что медленно разрасталась седым облаком. Рассмотреть, что творилось за свалкой было почти невозможно.
Бернис развернул коня и подъехал к стрелкам:
— Славная ночка, сир, — задорно обронил граф. — Халирцы её надолго запомнят.
— Не знаю, как там халирцы, — нервно протянул Калаш. — А я неделю теперь не усну.
Потом он встал в полный рост и забросил пулемёт на плечо:
— Знаешь ли, — продолжал он, безумно таращась на молодого графа. — Спокойно смотреть, как на тебя несётся лавина ордынской конницы — удовольствие так себе.
— Ха-ха-ха, — взорвался Бернис, хлопая Калаша по плечу. — Сир, так это не дождём вам штаны промочило?
— Я даже не знал, что ты такой проницательный, — расхохотался Кос. — Конечно, дождём тут и не пахло.
