Может быть, у Викторины изменится настроение, когда он увидит, какую огромную рыбу они с Хаамару сегодня выловили? Матаоа снова отправил Тену за Викториной:
— Скажи ему, что я поймал уруу, которая больше его самого, и что, если он не придет вечером ее готовить, я обижусь и больше никогда не буду с ним разговаривать.
* * *
На лице Викторины вновь появилась улыбка. Моссиу, лакомившийся частью головы уруы, рассказывал, как в старые времена туамотуанцы устраивали большие ловушки для рыбы, откуда можно было вытаскивать добычу сетями, не причиняя ей ни малейшего вреда.
Тогда было запрещено проливать кровь рыб под водой, будь то в лагуне или в открытом море: считалось, что акулы мстят за это, нападая на людей. Рыбьи кости и внутренности закапывали на берегу, в море их никогда не выбрасывали. Кости каждого вида зарывались отдельно, головами к лагуне. Татихи с татихи, паихере с паихере. Ведь и в родной стихии каждая порода жила отдельно. Рыбы были отдаленными предками человека. Когда-то их собратья покинули морские глубины и избрали себе иное местопребывание и иной образ жизни. Сколько всяких интересных вещей знал Моссиу! Он говорил, что раньше жителей Паумоту было в два раза больше, чем сейчас, и они были значительно сильнее теперешних людей. Тем не менее они никогда не дрались между собой, потому что не признавали насилия. Сам Моссиу презирал всякий вид насилия. Не удивительно, что трагическое событие, происшедшее несколько дней спустя после поимки уруы, повергло его в горестное уныние.
Мато правильно говорил: Теурунуи был на Арутаки единственным по-настоящему злым человеком. Из-за своей злости он сам погиб и жену погубил. Теперь уже поздно об этом говорить, но лучше было бы его уничтожить раньше, чтобы он не смог совершить свое преступление. Тогда бедная, ни в чем не повинная женщина была бы спасена. Однако кто властен над жизнью и смертью своего ближнего, даже если это всего лишь животное в образе человека? Не было нужды в показаниях очевидцев, чтобы составить себе представление о трагедии, которую все предвидели, но, увы, не могли предотвратить. Однако члены совета семи со вниманием выслушали рассказ Тоуиы, единственной свидетельницы всего происшествия.
Из своей хижины, расположенной по соседству, она слышала, что супруги спорят. По голосу Теурунуи она поняла, что он выпил слишком много пиа. Жена упрекала его в пьянстве и лени. Жену, мол, избивать у него сил хватает, а как раковины добывать — он сразу становится немощным. Другие мужчины трудятся в поте лица, чтобы обогатить свой дом, а он его лишь разоряет. Он пьяница и трус. Вдруг раздались ужасные крики и звук повторяющихся глухих ударов. Тоуиа кинулась на помощь. Дверь хижины была открыта. Теурунуи бил свою жену куском дерева, а та лежала на земле, тщетно пытаясь руками заслонить от ударов голову. Вскоре силы несчастной иссякли, в то время как Теурунуи ожесточался все больше. На шум прибежали двое мужчин. Один из них, старый Тимое, был вооружен острогой. Теурунуи встал на пороге своей хижины, осыпая их угрозами. Его лицо, обезображенное шрамами, искаженное злобой, являло собой ужасное зрелище. Тимое вошел и поднял женщину. Ее голова была размозжена, она была мертва.
