Весть о катастрофе принесла шхуна с копрой, которая сделала остановку на Арутаки по пути на Таити. В тот же день Амбруаз пришел к Ли Мину и осведомился, нет ли у того в запасе нескольких бутылок спирта для него, Амбруаза.
Ли Мин ответил, что нет. Тогда Амбруаз очень рассердился на Ли Мина. Достань ему бутылку спирта, и все, хоть с неба, хоть из-под земли! Вот старый сумасброд!
Амбруаз с трудом поднялся на три ступеньки крыльца и вошел в хижину, заваленную заплесневелым бельем, бутылками и пустыми ящиками. Хотя он делал вид, что происшествие у Ли Мина его не волнует, ему все же не давал покоя взрыв смеха молодых людей за его спиной. Эти маленькие мерзавцы смеют насмехаться над старым фронтовиком! Он добрался до навеса, служившего кухней, и положил провизию в маленький шкаф на металлическую сетку, всю заржавленную и со слетами мух. Нет ли там полной бутылки? Он мог ее не заметить среди груды пустой посуды. Амбруаз перебрал и прикинул на вес все бутылки: пустые! Вернувшись в хижину, он тяжело опустился на угол просиженного матраса. Эта шхуна на рифе! Целые недели без выпивки! Жажда его увеличивалась от сознания, что он не сможет ее утолить.
Пиа? Он может приготовить его сам, но нужно ждать три или четыре дня, пока оно перебродит! II что такое, собственно, пиа? Не больше чем вода, помои, которые хороши, чтобы напоить этих молокососов, считающих себя мужчинами, этих крикунов, лезущих в драку, если, к несчастью, им перепадет стакан вина или глоток рома. Дойти до того, чтобы ему, старому солдату, пить пиу! Человеку, видевшему столько стран после вступления в армию! По-стариковски качая головой, он сокрушался над своей печальной судьбой. А этот Ли Мин! Ореховый коммерсант! Он передразнил обычную улыбку Ли Мина и запел дрожащим тонким голосом: «Нельзя продавать спирт… Нельзя дать спирт… Нельзя…» Дурак! И подумать только, что ведь этот самый Ли Мин получает сорок процентов прибыли на каждом товаре, поставляемом на Арутаки! Господи боже мой!
Вдруг в памяти Амбруаза опять всплыл проект, который одобрил администратор Туамоту во время последнего визита на Арутаки два года назад. Конечно! Они не глупее китайца! Разве они не у себя дома? Кто, в конце концов, хозяин на Туамоту? Хотя и приближался час полуденного отдыха, Амбруаз поднялся и вышел. Он направился к вождю.
У него пересохло во рту — так много он говорил перед семью, которые собрались у Фареуа после ужина, но его красноречие не пропало даром, и Амбруаз хорошо видел по их лицам, что предложение о создании кооператива постепенно проникало в их сознание. Двое или трое из них задолжали китайцу значительные суммы и смогут выплатить их лишь из будущего сбора копры или после того, как кончится сезон промысла раковин: все их ближайшие доходы уже принадлежали Ли Мину, а они все продолжали брать у него продукты и, следовательно, увеличивать свой долг. Никто из них не возражал против того, чтобы вернуть себе независимость. Что касается других, чьи долги были относительно невелики, то идея кооператива им тоже пришлась по душе.
