Глава третья
ЖИЗНЬ НА АРУТАКИ
— Не сегодня, — сказал Виктор, стоя перед грудой грязного белья, которое Техина каждое утро перед завтраком складывала на полу в прачечной, примыкавшей к кухне.
Техина вопросительно подняла брови. Доверительным шепотом он сообщил:
— У меня начались месячные.
Техина еле удержалась от смеха. Ей не терпелось поделиться столь изумительной новостью с соседками. Это была самая забавная история из всех, связанных с Виктором. С тех пор как он появился, жизнь здесь стала намного веселей. Ну и Виктор! Чего только не придумает! Месячные! Как будто под юбкой у него не то же самое, что у всех мужчин! Вот потеха-то!
— Ну так что же? — спросила Техина. — С каких это пор здешние женщины в дни месячных не стирают?
— Врач в Папеэте сказал мне, что очень плохо для живота держать в это время руки в воде или промокнуть, — изрек Виктор с ученым видом. — Но не думай, что я воспользуюсь этим и буду бездельничать, поспешно добавил он. — Кухня, уборка и глажка белья за мной.
Он ласково улыбнулся Техине и направился на кухню. Старый Моссиу был погружен в чтение Библии. Он сидел в глубоком кресле, сделанном из обломков дерева, найденных после кораблекрушения, и сонно покачивал головой, глаза его были полузакрыты, губы беззвучно шептали слова — Виктор знал, какие слова, — обращенные к богу и отгонявшие от хижины и ее обитателей все дурное и грешное.
«Какой хороший, почтенный человек, — подумал Виктор. — Таких, как он, теперь осталось совсем немного, особенно на Таити». Он тряхнул головой, чтобы отогнать мысли, возвращавшие его иногда в Папеэте. Какая тишина, какая красота здесь! В дверной проем видны зеленый берег, ярко-голубая вода лагуны и уходящий в бесконечную синеву океана изгиб атолла.
Низкое солнце пронизывало вершины кокосовых пальм и сверкало на их листьях. Кудахтали куры, удовлетворенно похрюкивала свинья, кормившая свой приплод. С легким сердцем, что-то мурлыча себе под нос, Виктор взял топор, расколол несколько сухих орехов и положил в очаг.
Я буду называть тебя Викторина, а не Виктор, — сказала Техина в первый же день.
Так лучше, — согласился кузен, — скажи всем, пусть называют меня Викториной.
Это действительно было лучше, иначе его называли бы махоу Виктор.
Он был махоу, настоящий махоу, но разве приятно то и дело слышать об этом? К тому же имя Викторина ему очень нравилось.
Между Техиной, Мато и Викториной было достигнуто соглашение, одобренное Моссиу: Викторина будет спать в хижине старой тетки, умершей в прошлом году, но будет считаться членом семьи и делить их стол, а в благодарность за это поможет Техине в домашней работе.
