Попадаем не на центральную улицу. Почти впритык друг к другу двух- и трехэтажные дома. Три часа дня, жара начинает спадать, и улица уже намного живее, чем была, когда мы ехали по ней с аэродрома. Эта улица (как мы узнали впоследствии) — типичная улица ганских городов. Население Аккры очень четко делится на тех, кто ездит на машине, и на тех, кто ходит пешком. В Аккре тротуары есть только на одной, центральной улице, да и то не во всю ее длину. Мы увидели фотоателье, перед которыми, как чулки, сушатся на веревках пленки, столовые — чоп-бары, мебельные мастерские. На краю мостовой шлифуют стол красного дерева, который не поместился под навесом. Разносчики, уличные парикмахеры, у ворот сидят старики. Улица не прячет своей жизни от пришельца. Здесь говорят, смеются и ругаются громко — всем, наверное, отлично известно, чем недовольна жена в соседнем доме.
И тут же бросаются в глаза те внешние атрибуты, которые известны по фотографиям и рисункам. Женщины все несут на голове — будь то книга или ведро с водой. А за спиной почти у каждой — ребенок. Ребята молчаливы и серьезны, весь день их укачивает мать, баюкает своей мерной походкой. Мужчины одеты разнообразно, порой кажется, что попал на киностудию, где снимают сразу несколько картин. И черный костюм, и солдатская куртка, и трусики, и короткий полосатый балахон северных областей, и кенте — роскошное, царственное кенте, точная копия римской тоги, только не одноцветное, а всех цветов радуги… В Аккре — люди из разных племен. Кто отказался от привычной одежды, а кто предпочитает ее. Никаких правил по этой части нет — в общем все естественно на ганце. Зато та же одежда, что кажется такой простой на ашанти или га, приобретает кричащий вид, когда ее надевают из оригинальничания или бог весть каких соображений. Как-то я видел американского парнишку из Корпуса мира. Он был коротко подстрижен, худ и обожжен солнцем. На крупном носу надежно сидели очки в тонкой золотой оправе. Парень оделся в северный балахон (не могу найти более точного слева для этой одежды, длиной с рубашку, но широкой, падающей вольными складками), из-под которого торчали серые клетчатые брюки. Результат был до удивления неприличен. Это чувствовали все окружающие, все, кроме самого парня Он ходил гоголем, гордый своим решением пойти на любые жертвы, чтобы показать, что не чурается негров.
Поблуждав в переулках, мы попали на центральную улицу — авеню Кваме Нкрума. Попали, привлеченные высоким домом, который вдруг показался над крышей очередного магазинчика.
