В ресторане гостиницы шумно и оживленно: большую часть столиков занимают молодые люди спортивного типа в толстых шерстяных свитерах и джемперах. Компанию им составляют молодые женщины в серой монашеской форме. Оказывается, эти «ребята» — тоже монахи, но переодетые «по-домашнему».
Вылощенный хозяин гостиницы прохаживается между столиками: с предельной любезностью интересуется впечатлением постояльцев, рассыпается в комплиментах и готов на любую услугу. Однако кормит он своих «дорогих гостей», прямо скажем, неважно: то ли аппетит в Иерусалиме возрастает, то ли хозяин считает, что духовная пища здесь возместит его постные обеды.
Советская делегация пользуется особым вниманием хозяина. Вечером, выходя из гостиницы, мы видим его в холле с друзьями — коллегами и деловыми людьми. Их низкие сверкающие машины стоят у подъезда. Нас провожают любезные улыбки и настороженные взгляды. Когда мы были уже за порогом гостиницы, один из хозяйских гостей отважился подойти к нам (порог он предусмотрительно не переступил):
— Вы из Советского Союза? Нравится ли вам Иерусалим?
— Да, наша поездка очень интересна и поучительна.
— А мы собираемся поехать на ночное представление модной певицы и танцовщицы. Вы ее уже видели?
И он выдавливает главный вопрос:
— А вы коммунисты?
— Да, коммунисты.
Вопрошавший съеживается и отступает за дверь. Мы выходим из подъезда и погружаемся в сырые весенние сумерки. Хочется пройтись по затихшим и опустевшим улицам ближайших кварталов. Не тут-то было! Наша небольшая группа уже замечена. По мере нашего продвижения по улице в каждой следующей лавке зажигается свет, распахиваются двери, выглядывают хозяева магазинов. Кроме нас на улице никого нет… Сети расставлены ловко, и мы в них безропотно-попадаемся. Хозяева иерусалимских магазинов разные: армяне, греки, айсоры, арабы из разных стран, но сами лавки похожи одна на другую. Витрины и внутренность помещений, лавки и полки завалены и увешаны четками (из дерева, перламутра, кораллов), распятиями (от огромных до самых маленьких, от серебряных, отливающих перламутровой инкрустацией до скромных из оливкового дерева). В одной лавке, в углу, лежала большая груда настенных деревянных крестиков с распятием. В каждом, в небольшом углублении, под прозрачной пленкой, виднелся крохотный кусочек камня. Хозяин объяснил мне, что это частицы иерусалимских святынь. Потом мы часто еще встречали эти стандартные дешевые крестики с частицами «святынь».
