– Так, по делам в твоей роте я осведомлен. Твой, этот самый, подпоручик из Тобольских, Гусев, меня уже порядком забодал своими докладами и просьбами. Подключайся уже сам и решай все по-хозяйски. Ко мне, как мы ранее и договаривались, только с самым срочным делом, а так, как обычно по четвергам, после обеда.
По поводу твоей роты полной определенности в ее использовании еще пока нет. Понятно сейчас одно, что до самого вывода наших частей из Валахии ей самое место именно здесь. Вы ведь окружающую нас местность хорошо изучили. Особые дела, какие не поручишь строевым подразделениям, тоже только одним вам по плечу. Так что не торопитесь со сборами. До марта месяца вас никто отсюда точно не сгонит. Да вы и сами, небось, не сторонники столь раннего выхода. Прижились тут, полигоны, вон, себе отстроили. Баньки. А кое-кто даже и семью перетащил из-за тридевяти земель да, Егоров? – и он иронично, с прищуром взглянул на Лешку.
«Все-таки сдал меня Баранов, – подумал Алексей. – Ну змей! Ладно хоть не пеняют ни за что!» – и он, вздохнув, кивнул головой:
– Никак нельзя было семью Живана там оставлять, ваше высокоблагородие. Ну вы сами посудите, что им бы…
– Ладно, ладно, я тебе что-нибудь сказал, что ли, в укор? Сам ведь когда-то обещал с этим помочь. Все обошлось, ну и ладно. Пускай прошение о принятии в российское подданство твои сербы подают, а я им в том поспособствую.
– Спасибо, ваше высокоблагородие! – Алексей аж вскочил с места. – Вы знаете, как они нас любят? Да для них что Сербия, что Россия – все едино! Дядя Живана, врач от Бога, лечебную практику уже три десятка лет ведет! Дети все образованные, на четырех языках говорят!
– Капитан! Ты чего меня тут уговариваешь? – оборвал его полковник. – Сказал же – поспособствую во всем! У них, вон, даже родственник в «их превосходительство» выходит. Андрею Степановичу Милорадовичу императрица генерал-майора недавно пожаловала. Чай знаю, за какую семью ты меня тут просишь. Только есть тут некоторые неудобства. Никак им здесь оставаться долго нельзя. Да и твоему оружейнику. Куртом, по-моему, его зовут? Как только наши войска отсюда выйдут, об участи тех местных, кто с нами крепко сотрудничал, можно только сожалеть. Хоть с турками и прописан один из пунктов мирного договора, что они представляют амнистию всем тем, кто воевал на стороне русских. Но ты же знаешь, что эта бумага яйца выеденного не будет стоить, когда они обратно сюда зайдут? Так что мой им совет, пусть готовятся к выходу в пределы Российской империи. Понятно, что на новом месте всем тяжело придется. Но тут, Алексей, им будет верная смерть!
