— Оливия, притащи-ка нить потолще! — бросил я суккубу, перестав возбуждать фею. Когда Оливка вернулась, я обмотал довольно толстую и крепкую нить вокруг пояса Линьки, сделав нечто вроде поводка, и вручил суккубу. — Следи за ней! Обмотай нить вокруг запястья, чтобы эта жужелица никуда не могла отлететь от тебя! А если попробует освободиться, то… Кидай её в котел, закрывай крышку и зови меня, даже если будет ночь, усекла?
— Д-да, хозяин, — кивнула суккуб, начав обматывать довольно длинную нить вокруг запястья правой руки. А я тем временем, убрав все монеты, которых общей суммой было сто семьдесят, в мешочек, а его сунув в карман, пошел на выход из дома.
Хочу немного поднять настроение, а для этого, пойду издеваться над тем парнем-жирафом!
***
Ночью, мой мегаофигительный сон, в котором я находился посреди какого-то цветочного поля, а вокруг меня были девки, коих было не меньше сотни, и все были голыми, был жестоко нарушен какой-то тварью, которая влезла в окно спальни.
Услышав странный шорох, я, лежавший на правом боку, как раз мордой к окну, обнимавший Оливку, которая дрыхла со мной, тогда как Линька спала на комоде, привязанная к гвоздь, так, чисто на всякий случай, приоткрыл левый глаз и увидел, что в комнату взобрался какой-то идиот, сжимающий в руке кинжал.
Идиот, сделав несколько шагов к кровати, поглядел сначала на Оливку, что прижималась ко мне, тихонько сопя и беззвучно шевеля губами во сне, стал медленно обходить кровать, и если честно, мне было интересно узнать, наступит ли он на скрипучую половицу или… Вах, не наступил, падла! Обидно, а я-то хотел узнать, насколько полезны суккуб и фея, если вдруг начнётся кипишь… Вернее, я и так понял, что их чутьё — полное говно, раз они не услышали, как довольно немаленький хрен лезет в окно, и крадётся по комнате, но я просто хотел дать им ещё один шанс, ну а раз так, то придётся воспитывать, хе-хе-хе!
Когда придурок встал надо мной, испуганно пыхтя так, что любой бы уже проснулся раз сто, я резко выпустил одно щупальце, и ударив им «отсосина» в живот, отшвырнул его к стене, о которую он ударился, и выронил кинжал. И вот только тогда соизволили проснуться Оливка и Линька, блин!
— Что… Господин! — воскликнула фея, глядя на мужика, что жил в соседнем доме, который пытался подняться, потянувшись за кинжалом, но я быстренько подскочив, подлетел к нему, и с ноги ушатал ему по роже, разбив нос и губы. Подняв кинжал, я уселся перед ним на корточки, и прислонил лезвие к горлу, схватив за волосы.
