На мостике, Старфайндер усаживается в кресло капитана. Фурии выстраиваются перед ним. Он напуган, но не чрезмерно. Он может отбыть из Бездны в любой момент, как пожелает, просто приказав киту всплыть на поверхность. Возможно, Фурии будут сопровождать его, но он так не думает. Они приспособлены к Бездне, они неотъемлемая ее часть. По своей природе они были бы неспособны пережить внезапный переход от межреальности к полной реальности. Или покинули бы кита по собственной воле, или были бы выброшены за борт автоматически.
Нет, он испуган не чрезмерно. На самом деле почти весь его
первоначальный страх уже улетучился, и его место заняло любопытство. Ему интересно узнать, как они подойдут к своей задаче и скоро ли.
Та, кого волосы черны как ночь (Алекто?) первая нарушает
тишину на мостике.
— Твоя галера велика, Старфайндер. Что за волшебство приводит ее в движение?
— Жизнь, — ответил Старфайндер.
— Я не вижу ни одного гребца.
— Их нет. Некого видеть.
Следующей подает голос Фурия с огненными волосами (Тисифона?).
— Откуда ты, Старфайндер?
— Издалека.
Блондинка (Мегера?) спрашивает:
— Зачем ты здесь?
— Ты можешь заглядывать в мой разум. Почему ты должна спрашивать?
— Во всем, что я вижу, кроме твоих деяний и вины, я ничего не понимаю.
Старфайндер медлит с ответом — довольно долго. «На поверхность, кит», — «говорит» он.
И смотрит на экран, напрягая глаза в поисках первой звезды. Но та не появляется. Серые хмурые скалы остаются неизменными. Черные испачканные кровью пальцы бездны не отступают.
Тогда он собирает воедино все свои силы. «К поверхности, кит!»
Сюрреалистическая сцена длится.
Кит не откликнулся на его команду, и Старфайндер думает, что знает почему. Кит уведомил его о присутствии Фурий потому, что сразу не разобрался в их намерениях, возможно, оттого что не способен на это. Но теперь, прочтя их намерения в сознании Старфайндера, прекратил заимодействие, потому что знает: как только они выполнят свои функции, он будет свободен.
* * *
В условиях, когда ни великолепный Аполлон, ни величественная Афина не защитят его, Старфайндер сам взялся защищать свое дело в ареопаге, устроенном на мостике.
— В далекой земле, откуда я родом, женщины видят в мужчине только средство утоления своих грубых аппетитов. Женщины там превратили себя в идеальные секс-машины. Женщины, чью неистовую похоть можно утолить лишь применяя сильные средства, усиливающие и возбуждающие половое чувство — средства, которые при частом использовании в течение достаточно долгого времени неминуемо приводят к преждевременной смерти. Я сам был жертвой подобной машины. И убил ее, чтобы спастись.
