- Ну как же это - "зачем"?! Это наше свойство!.. Право, я не знаю, как вам объяснить... Лучше поговорите с нашими психологами, специалистами по сну... Но, по-моему, это так ясно! Без этого и спать-то было бы неинтересно.
- И всегда вы хверцаете? Каждую ночь?
- Я - всегда! А у некоторых, бывает, не получается. Понервничают, переутомятся или еще там из-за чего-нибудь. Проснутся утром, а подушка белая, будто и не спал. Это у нас называется - бессонница. Вроде болезни. Очень, говорят, неприятно и даже вредно. Тогда надо принимать сновидин-хверцан. Таблетки такие. По одной таблетке перед сном.
- Гм, интересно.
- Очень интересно, вот увидите! Мне, капитан, уже надо возвращаться на космодром, но я скажу портье, он пришлет вам в номер сновидин-хверцан.
- Мне? Зачем?
- Как, разве я вам не говорила? Инопланетным туристам обязательно надо принимать.
- Обязательно?
- Нет, вы меня не поняли, это, конечно, по желанию. Но если хотят хверцать, тогда обязательно, без этого у них ничего не получается. По-моему, многие специально для этого и прилетают.
- Даже так? Ну а как быть гостю с другой планеты, если он к тому же страдает бессонницей?
- Тогда принимают две таблетки.
- Можно и три?
- Ну, это уж только наркоманы себе позволяют. После трех получается черт знает что. Рожи налезают на рожи, все искажается. Абстракционизм.
- Хорошо, Танечка, я приму две таблетки.
- Спокойной ночи, капитан. Удачного хверцания.
* * *
Утром, взглянув на то, во что превратилась моя наволочка, я действительно порядком позабавился. Можно бы сказать, что я хохотал до упаду, если бы я не лежал в это время на широкой кровати, упасть с которой было довольно затруднительно.
От белоснежной ткани остались теперь лишь крохотные кусочки фона, все остальное место занимали лица, причудливое сочетание великолепно отпечатанных, удивительно живых лиц. Одни были большие, почти в натуральную величину, другие - гораздо меньше, одни - в фас, другие - в профиль, одни - серьезные, другие смеющиеся или гримасничающие так уморительно, что нельзя было не рассмеяться и самому, взглянув на них.
Кого только здесь не было! Впрочем, мужчин было только трое: Станислав Лем, Ежи Марковский и я. Правда, третьим был молодой черноволосый красавец, не имевший ничего общего ни с нынешними, ни даже с юношескими моими фотографиями, но во сне он был мною. Вспомнить хоть какие-нибудь обрывки сна мне не удавалось, но то, что красавец брюнет представлял собою не кого-нибудь, а именно Ийона Тихого, - это я помнил твердо.
