Да подумаешь, едет учиться. Я тоже буду, но на каникулы он обязательно приедет, не в Штаты же улетает, только в Москву. И это действительно было реальным и даже обычным. Я знала нескольких пар, которые так встречались, а потом женились, и никакой трагедии не происходило. Разлука иногда даже сближала.
Потом он уехал, и мрачные мысли надавили.
Кира в школе намеренно меня в упор не видела, хотя её подружки время от времени смотрели в мою сторону и многозначительно хихикали.
Перед последним уроком ко мне подошёл Славик (Марина вышла позвонить по телефону) и спросил, правда ли я встречаюсь с Матвеем, а Кира за это меня побила.
Я криво усмехнулась и кивнула. Какая мне была разница, что обо мне говорят в школе, которую я окончу через пару недель. У меня были проблемы и посерьёзнее.
— Чёрт! Ну нормально ваще! — выдохнул Славик, вытаращивая на меня свои голубые глазищи.
— Ты против? — шутливым тоном спросила я.
— Нет, я просто с вас фигею, ребят. Вы скрывали.
— Ну, недолго, не расстраивайся.
Славик тут же стал серьёзным, а его глаза напомнили мне бассетхаунда.
— Но он же уезжает, ты знаешь?
— Конечно, не вижу проблемы. Приезжать будет.
— Ну да, — покивал друг. — А ещё я тебе хотел сказать, что тебя Рома Поляков ищет. Вчера спрашивал твой мобильник, я не дал, думал, тебя сначала спрошу.
Сказать, что я удивилась, означало бы промолчать. У меня просто челюсть отвалилась.
Рому я знала не просто потому, что он загулял с Лизой, заделал ей Пашку и смотался. Мы когда-то были с ним друзьями, до класса седьмого-восьмого, когда он вдруг возомнил себя взрослым и отчаянным. По детству он был даже влюблён в меня, а потом я перестала с ним общаться после одной нехорошей истории, когда мальчишки в его компании обокрали местный магазин продуктов, напились до поросячьего визга и получили проблем родителям. На тот момент им ещё не было четырнадцати. Ромы якобы с ними тогда не было, но я в это не верила. Ему просто хватило ума вовремя смыться.
С тех пор я его сторонилась, а он это чувствовал, и даже встретив его на улице я делала вид, что не знаю его. И он тоже.
Рома жил в моём же доме, только в четвёртом подъезде. Воспитывала его бабка, которой он был нужен так же, как мне самокат. Она обожала любой кипишь на лавке, громко на всю улицу рассказывала про дочку, но угрюмо молчала, когда её спрашивали о внуке. Ромку она не любила. Потом её дочь погибла в автокатастрофе вместе с мужем грузином, а Ромка остался один. Причём он был не родным папе-грузину, это был его отчим. Мама Ромку родила в шестнадцать от одноклассника.
