Я пыталась сосредоточиться на холоде, который сковал всё тело. Ноги были, как деревянные, но хоть сверху Матвей на меня накинул свою ветровку, и я куталась в неё, как в шубу.
— Зачем ты так с отцом? — не выдержала всё-таки я. — Говори то, что он хочет услышать, зачем тебе лишние проблемы?
— Надоело. Я всегда так делал, теперь режу правду, — нервно ответил Матвей.
Я тихо рассмеялась: — Ну, какая правда? Что я твоя девушка? Твоя девушка — это Кира. Ты её разве отцу не представлял? Она у вас не бывала?
Я задавала вопросы скорее себе, вдруг осознав, что он имел в виду.
— Кире я всё сказал, — услышала я.
Матвей шёл быстро и тянул меня, я еле успевала. Дождь почти совсем стих, немного лишь вороша молодую листву над нашими головами. На голову и за шиворот то и дело капало.
— И да, я считаю тебя своей девушкой. Очень желанной и… единственной.
Мы остановились под фонарём возле одного из подъезда панельных девятиэтажек, и мне хорошенько были видны его взволнованные глаза.
— Матвей, ты уедешь скоро учиться. Я остаюсь здесь. Отец это всё знает, зачем ты его злишь просто так?
Я не замечала, что всё время крупно дрожала, но холод был виной этому только отчасти. Наш разговор, весь вечер вообще взбудоражил меня.
— Я хочу поговорить с ним, не хочу в Москву, но не знаю, как это сделать.
— Что? Зачем? Тебя ждут большие возможности, — почему-то горько получилось у меня.
— Я с самого начала не хотел, он надавил.
— Я тут ни при чём?
— Нет, не волнуйся.
— Но ты же сейчас меня хочешь выставить виновницей, — у меня в груди почему-то стало жарко от обиды. — Чтобы он ненавидел меня.
Матвей покачал головой.
— Я хочу жить и учиться здесь. И видеть тебя. Я хочу, чтобы он понял это, всё это вместе. И принял.
Слова срывались, как будто каменные.
— Зачем? — тихо спросила я.
В ответ он поцеловал меня и, больше ничего не сказав, завёл в подъезд и ушёл.
Лида осознала, что совершенно отдалилась от дочери, когда убирала в прихожей, а из расстёгнутого рюкзака Тони вместе со школьными учебниками и толстыми тетрадями высыпалась длинная упаковка противозачаточных таблеток «Новинет», и пачка сигарет.
Тёма в этот момент смотрел мультики в гостиной и пил чай с печеньем, он был очень доволен тем, что учёба для него в этом учебном году закончилась.
Лида долго разглядывала таблетки, нахмурившись, и в конце концов положила их обратно. Сигареты она выкинула в мусорное ведро на кухне. Её стало лихорадить от мыслей, и первым позывом к тому, чтобы что-то сделать — позвонить Никите.
