— Нет, — пожала плечами я, небрежно жуя жвачку.
— Тебя видели с ним в обнимочку, — прищурилась Кира.
— Ну и что? Ты у него спроси, почему ты ко мне пришла?
— Потому что сначала, ссучка, хотела спросить у тебя. Ты шалава или как?
— Нет, я не сплю за деньги, значит, я не шалава. Что ещё?
Кира сделала несколько шагов и подошла ко мне вплотную. Марина невольно отпрянула, стиснув ручку зонта. Мы с ней были несколько разного роста, я ниже, но я не дрогнула, и это произвело впечатление на злую Киру. Та нависла надо мной, потому что была длинной и атлетически сложенной, и заорала:
— Если я узнаю, что ты к нему хотя бы подходишь, я тебя уничтожу, понятно? Тебя все будут ненавидеть и пальцем показывать. Я придумаю, как можно это сделать, ссучка.
Она сильно толкнула меня в грудь, и я бы обязательно позорно завалилась назад, если бы не широкая грудь Марины, оказавшейся чуть поодаль.
— Если честно, ничего не понятно. Ты мне запрещаешь общаться с Матвеем? Потому что кто-то тебе рассказал, как он шёл однажды рядом со мной?
Я включила дурочку, как всегда это делала Марина и надеялась проскочить, иначе меня бы побили возле моих же окон.
Кира разозлилась еще сильнее, мой трюк не прошёл.
— Он обнимал тебя, — обвиняюще ткнула она пальцем.
— И? Виновата в этом я? — задала я вполне логичный вопрос.
— Я всё сказала, ссучка, я предупредила, — уже плевалась слюной Кира и была на грани.
Моника её осторожно взяла за предплечье и увела, торжествующе смотря на нас, как на червей под колёсами велосипеда.
Мы с Мариной медленно зашли в подъезд и начали истерически, как две идиотки, хохотать, а через минуту позвонил Матвей. Он вероятно бежал бегом, потому что когда мы снова вышли из подъезда, он тяжело дышал.
Марина, махнув нам рукой, пошла домой. Она жила через несколько домов в новостройке.
— Что она тебе говорила? — спросил он, тревожно глядя в мои сверкавшие адреналином глаза.
— Что сотрёт в порошок, если я подойду к тебе. И знаешь, она не казалась голословной, — пожала плечами я. — Наверное, нам лучше прекратить то, что…
Я не закончила, как он обнял меня, крепко прижал к себе и среди белого дня, на потеху соседям, поцеловал.
Я не отстранилась, ощущая на своём лице вновь начавшийся дождь и запах молодой листвы и цветов вокруг. Весна, прекрасная и молодая, вливающаяся к нам прямо в кровь.
— Я поговорю с ней. Давно надо было, — упрекнул сам себя он, разглядывая моё лицо. — Ты сегодня вечером занята сильно?
— Алгебру дашь списать? — сморщилась смешно я, и он захохотал.
