Гостиная теперь официально принадлежит Куанг Ха. Он перетаскивает одеяла и подушку на кушетку, потому что спит перед большим телевизором.
Буквально – прямо перед экраном.
Так недолго переутомить глаза.
Но Куанг Ха пребывает в таком восторге от новой жизни, что я не лезу к нему с советами.
Этим утром я просыпаюсь в нашей с Маи двухэтажной кровати и понимаю, что пришла пора взять на себя свою долю хлопот.
По крайней мере, такую, какую в силах принять ребенок двенадцати лет.
У моих родителей не было ни страхования жизни, ни особых сбережений на счетах.
Они были люди ответственные и работящие, но, по-видимому, не слишком преуспели в вопросах долгосрочного планирования.
Для начала перенесу всю бухгалтерию салона «Удача» в новую программу.
Все вокруг чем-то для меня пожертвовали.
Это самое меньшее, чем я могу отплатить им.
Прошло три дня.
То ли в шутку, то ли просто так Куанг Ха кладет на подоконник в кухне косточку от авокадо.
Он явно любит гуакамоле.
Маи говорит, что, когда Куанг Ха был маленький, он втыкал в косточку зубочистки и пытался вырастить авокадо. От этих слов Куанг Ха начинает беситься и швыряет косточку в мусорник.
В последний раз я думала об уходе за растениями еще до того, как.
Сейчас это слишком больно.
Но когда все расходятся, я втайне от всех вытаскиваю из мусорного ведра косточку от авокадо. И чуть не плачу, глядя на нее.
И вдруг, против своей воли, начинаю прикидывать, какой ей нужен состав почвы.
Я стараюсь выбросить эту мысль из головы.
Но чуть позже, выглянув из окна, я цепляюсь взглядом за низкорослые деревья на той стороне улицы.
Они принадлежат к трем разным видам.
Я прикидываю – а что, если привить одревесневшую веточку с одного из них на другое?
Я лежу в постели.
Все спят.
На улице ночь.
Ночью тяжелей всего.
Ночью сгущаются тени.
Где-то на улице лает собака.
Я закрываю глаза, но вижу не темноту, а гормональные средства для роста корней.
«Счастливый желудь», как его зовет Маи, лежит рядом с кроватью на ящике, который служит мне тумбочкой.
Я открываю глаза и смотрю на него.
Растения затягивают.
Стоит хоть раз о них подумать – и удержаться уже невозможно.
Выходные.
Я вхожу в гостиную. Куанг Ха валяется на диване и щелкает пультом так быстро, словно ему приплачивают за каждый канал, который промелькнет на экране.
Он возбужден – кажется, в нем идет какая-то внутренняя борьба.
Только затрагивает она не мышцы, а разум. Я-то знаю разницу.
Не отрывая глаз от телевизора, он спрашивает:
