Сондра окончила Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе (ей там очень понравилось), где училась по специальности «гостиничное дело». Разведена, дома шестилетний сын.
— Я мало путешествую, но раз в год обязательно устраиваю себе такую поездку.
Сын сейчас у отца. Сондра с бывшим мужем неплохо ладят. Ей нравится останавливаться в «Шератоне». Ее всякий раз размещают в президентском номере.
— Ты просто обязан на него взглянуть, — сказала она тоном, способным обеспечить безобидному фильму рейтинг 18+. — Последний этаж. За окном — панорама Нью-Йорка. Номер трехкомнатный. Если захотим, можем посидеть в гостиной, пропустить по стаканчику. Ты только не подумай… — Наконец Сондра протянула ему ключ-карту. — Когда я вписывалась, мне выдали две штуки, — вкратце объяснила она. — Один от гостиной, другой от спальни. Ну, ты понял. — (Уайлд, все еще потягивая второй «блонд-лагер», заверил Сондру, что да, он все понял.) — В любом случае мне сейчас не уснуть. Джетлаг. Поработаю в гостиной. Если хочешь, поднимайся. Выпьем на сон грядущий.
На сон грядущий. Суаре. Институтка. Похоже, Уайлда занесло в 1963 год.
Он поблагодарил Сондру, но не стал ничего обещать. Она направилась к лифту. Чтобы не смотреть ей вслед, Уайлд уставился на ключ-карту. Выпить, значит. В гостиной, не в спальне. Может, все и правда так будет. Выпьют, и больше ничего.
— Ну что, будете подниматься? — спросил высокий мужчина с волосами, собранными в конский хвост. Возле стойки было штук двадцать свободных табуретов, но высокий решил сесть рядом с Уайлдом. — Она очень привлекательная, — сказал он. — Мне нравятся рыжие, а вам? — Уайлд не ответил. Высокий протянул ему руку. — Меня зовут Саул.
— Штраус, — добавил Уайлд.
— Вы знаете, кто я? — (Уайлд промолчал.) — Что ж, я польщен.
Уайлд не раз видел Штрауса в передаче Хестер. Саул неплохо смотрелся на телеэкране: суперпрогрессивный преподаватель из колледжа и в то же время — самый настоящий герой войны. Такой человек достоин восхищения. Но Уайлд недолюбливал экспертов. Они появляются в передаче лишь для того, чтобы разозлить собеседника или подтвердить его слова. В обоих случаях от них нет никакой пользы.
— Не расслышал вашего имени, — сказал Штраус.
— Но вы его знаете.
— Неужели вы такая известная персона? — Штраус с любопытством посмотрел на Уайлда. Наверное, от этого взгляда студентки (Хестер обозвала бы их институтками) так и млеют. — Вас зовут Уайлд, верно? Вы тот самый мальчик из леса.
