— Вы на свидании?
— Да, и ты не вовремя.
— Сделайте фотографию, хотя бы тайком. Хочу взглянуть.
— У этого звонка есть какие-нибудь другие причины?
— А что, должны быть?
— Сара!
— Ну ладно. Вы просили связаться с матерью Наоми. Я связалась.
— И?
— И она отказывается с вами разговаривать. Сказала, чтобы вы не лезли не в свое дело, и повесила трубку.
Гэвин Чеймберс стоял у окна своего кабинета, расположенного в мидтаунском небоскребе, и смотрел на пикетчиков: во внутреннем дворе здания собралась разношерстная группа стареющих людей неряшливого вида. Человек двадцать, не больше. Они вяло скандировали: «Покажите записи!» В руках у псевдобродяг были плакаты со всевозможными левыми лозунгами. Две женщины были в выцветших вязаных шапочках розового цвета. Судя по атрибутике, собравшиеся хотели освободить Палестину, распустить иммиграционно-таможенную полицию, добиться отставки президента, но сегодня они не вкладывали в это душу. С точки зрения Гэвина, протест был какой-то вялый.
Делия подошла к окну:
— Кто это там? Неужели…
— Саул Штраус, — кивнул Гэвин.
Заметить старого боевого товарища было нетрудно: шесть футов шесть дюймов и седой конский хвост, выглядевший столь органично, что ясно было: консультанты по имиджу вложили в эту органичность немало труда.
Завершив телефонный разговор, Дэш подошел к жене. В их отношениях всегда были легкость и непринужденность, и, хотя у Гэвина в жизни было много замечательных отношений, он завидовал этим двоим. Бывает, люди дурачат окружающих, такое случается сплошь и рядом, но Гэвин провел немало времени с Мейнардами и успел понять, что Дэш с Делией не притворяются. Настолько любят друг друга, что чувства других людей — не важно, насколько они сильны, — начинают казаться сущей мелочью. Дело не в том, как они говорили друг с другом. Не в том, как они переглядывались или касались друг друга. Их отношения были непостижимы: смесь искренней дружбы и взаимного физического притяжения. Гэвин считал, что оба — и Дэш, и Делия — нашли свою половинку, того идеального партнера, которого почти невозможно найти. Но Дэшу и Делии, похоже, это удалось.
— Чего хотят пикетчики? — спросила Делия.
— Вы же слышите, — ответил Гэвин. — Хотят, чтобы вы опубликовали записи.
— Нет у нас никаких записей, — сказала Делия.
— Они думают, что есть.
— А вы, Гэвин? — спросила она.
— Какая разница, что я думаю.
— Это не ответ.
— Независимо от моего мнения я обеспечу вам защиту.
— Она не об этом спросила, — напомнил Дэш.
