Этим Уайлд и занимался.
Он позволил здоровяку нанести несколько ударов. Потому что у него, Уайлда, была цель.
Палец.
Уайлд сдвинулся в сторону, понимая, что Тор помешает ему, схватив за плечо. Именно это ему и нужно. Он сосредоточился на руке Тора, метнувшейся к его плечу. Только на ней. Улучив момент, Уайлд обеими руками схватил его за палец. Налег изо всех сил.
Палец громко хрустнул и сломался.
Тор взвыл.
«Дистанция», — напомнил себе Уайлд и опять откатился вбок. На лице Тора читались боль и ярость. Гремучая смесь. Здоровяк собирался снова наброситься на Уайлда, но молчание в комнате нарушил мужской голос. Он рассек воздух, словно серп:
— Довольно.
Голос принадлежал Гэвину Чеймберсу.
На школьной парковке Гэвин Чеймберс упаковал Тора (тот нянчил сломанный палец, словно это был не палец, а раненый зверек) в черный «кадиллак-эскалейд», тут же умчавшийся прочь. Струсившего Краха он усадил в двухместный белый «мерседес-бенц» С-класса, рядом с матерью. Мать — Уайлд знал, что ее зовут Делия, — такого не потерпела. Вышла из машины и потребовала у Гэвина объяснений. Уайлд стоял довольно далеко и не слышал, о чем речь. Далеко, да не очень: материнский взгляд то и дело пронзал его, словно кинжал.
Вокруг собрались школьники. Уайлд узнал Кайла, Райана, Саттон и еще нескольких ребят, о которых Мэтью рассказывал ему на протяжении многих лет. Мэтью тоже стоял среди одноклассников. Вид у него был подавленный, и поделом. Он посмотрел на Уайлда, словно спрашивая: «Что случилось?», но Уайлд никак не ответил на его взгляд.
Наконец Делия Мейнард уселась в машину, захлопнула дверцу и выехала с парковки, увозя Краха с собой. Зеваки разошлись — все, включая Мэтью. Гэвин Чеймберс вернулся к Уайлду и сказал:
— Давайте прогуляемся.
Они прошли между оградой и кирпичной стеной здания. Уайлд увидел футбольное поле, а вокруг — более привычную для него беговую дорожку длиной в четверть мили. Именно здесь прошли его «славные дни». Однако его не захлестнула волна ностальгии. Он не разглядел на этой дорожке самого себя, бегущего подростка, ничего подобного. Жизнь не стоит на месте. Бывает, вспомнишь себя в юности, с теплом вспомнишь, но юность осталась в прошлом, она не вернется. И это, кстати говоря, не так уж плохо.
— Я думал, что девочку нашли, — сказал Гэвин.
— Она снова пропала.
— Может, расскажете?
— Не-а, не расскажу.
Гэвин склонил голову набок:
— Ваши поступки — давление на ребенка, причинение физического вреда моему человеку — выставляют меня в неприглядном свете. — Он остановился. — Я думал, мы друг друга поняли.
