Наконец:
— Вчера Наоми прислала мне эсэмэску.
Пайн протянул Уайлду телефон. Два коротких предложения:
Не волнуйся. У меня все хорошо.
— Понимаю, о чем вы думаете, — сказал Пайн.
Вопросов по большому счету не осталось. Рюкзака нет, одежды — тоже. Никаких признаков похищения. Никаких требований, писем о выкупе — ничего. Добавим сюда остальные факторы: прошлые побеги, неудачный челлендж, новые издевательства.
Вывод очевиден.
— Вам нужно знать кое-что еще, — сказал Пайн.
Уайлд взглянул на него.
— Ей сделали больно. — В глазах у Пайна стояли слезы. — И речь не о хулиганстве.
— А о чем?
— О физическом насилии.
В комнате повисла тишина.
— Вам лучше все объяснить, — сказал Уайлд.
Чтобы взять себя в руки, Пайну потребовалось какое-то время. Он уставился на свою ладонь. На пальце у него было школьное кольцо с гранатом.
— За день до ее исчезновения, — он принялся крутить кольцо на пальце, — когда я вернулся с работы, то увидел, что Наоми приложила к глазу пакет с замороженным горошком. На следующее утро под глазом был синяк.
— Вы спросили, откуда у нее синяк?
— Ну конечно.
Уайлд ждал. Бернард Пайн начал грызть ноготь большого пальца.
— Она сказала, что не вписалась в дверь.
— Вы ей поверили?
— Конечно не поверил, — сухо ответил Пайн. — Но больше она ничего не сказала. Когда-нибудь пробовали разговорить подростка? Из них клещами ничего не вытащишь. Она сказала, что у нее все хорошо, и ушла к себе в комнату.
— Вы к ней не заходили?
— У вас ведь нет детей, Уайлд? — (Уайлд расценил эту фразу как отрицательный ответ.) — Все взаимосвязано, — сказал Пайн.
— О чем вы?
— Этот челлендж, школьные хулиганы, ее очередной побег. Здесь что-то не так. — Склонив голову набок, он посмотрел на Уайлда — так, словно видел его впервые. — Почему вы уделяете так много внимания моей дочери?
Уайлд не стал отвечать.
— До того вечера вы уже были знакомы с Наоми?
— Нет.
— Но вломились ко мне в дом, чтобы ее найти. Девочку, с которой не были знакомы. Зачем?
В этот момент Бернард Пайн достал револьвер.
Уайлд не растерялся. Начал действовать, как только понял, что происходит. Вооруженный человек не ожидает такой реакции. Не сразу. Один из двоих в этой комнате — Уайлд — был опытным бойцом. А другой — нет. Пайн допустил ошибку. Он стоял слишком близко. Уайлд шагнул к нему, одной рукой схватился за револьвер, а ребром второй ладони ударил Пайна по горлу, не вкладывая в удар особой силы. Если ударить слишком сильно, можно нанести непоправимый вред. Уайлду же было нужно ощущение удушья, рвотный рефлекс, мышечная реакция.
