В театре настроение Домантаса улучшилось. Он встретил знакомых, поговорил о политике. С большим интересом посмотрел новую литовскую драму.
После спектакля неожиданно увидел в гардеробе Юлию Бутаутайте. Она стояла в очереди за пальто неподалеку от него, и Викторас вынужден был поклониться. Хоть Бутаутайте и служила в его департаменте, он еще не сталкивался с ней там. И теперешняя случайная встреча смутила его.
— Давненько не виделись, — пробормотал Домантас.
Действительно, с тех пор как оборвалась их близкая дружба, как расстроилось обручение, он избегал встреч с Юлией.
— И впрямь, давно не видела вас, — приветливо ответила Бутаутайте. — Пожалуй, несколько лет. А вы совсем не изменились. Хотя что это я! Вы же теперь наш директор. Я даже собиралась нанести вам визит, но все никак не могла решиться.
— Почему? Жаль… Я был бы очень рад, — вяло ответил Викторас.
— Ну, а как вам понравился спектакль? Неплохо, не правда ли? Наши драматурги становятся все лучше. Это радует. А как показалась игра? Местами слабовато — согласны?
Она всегда была общительна, и сейчас тоже — сама спрашивала и сама отвечала.
Домантас смотрел на нее и дивился: Юлия изменилась, похорошела. Не кричаще, но модно, со вкусом одетая, она казалась серьезной и довольно привлекательной женщиной. Глаза умные, спокойные. Губы пополнели, черты лица стали четче, ярче.
Подошла их очередь, и Домантас, подавая Юлии пальто, спросил:
— У вас, кажется, нет провожатого?
— Я всегда хожу одна… Но если вы меня проводите — буду рада.
Они вышли на улицу.
— Боюсь затруднить вас — я очень далеко живу, потратите много времени.
— Ну что вы!.. Такой замечательный вечер, можно хоть всю ночь гулять.
— А что скажет госпожа Домантене?
Бутаутайте с улыбкой взглянула на него, желая узнать, какое впечатление произвел ее вопрос. Несомненно, она пошутила и надеялась услышать от него какую-нибудь шутку в ответ, но он отнесся к ее вопросу совершенно серьезно:
— Зина сегодня в Женском клубе. Какое-то чаепитие у них…
— Да, да, ваша супруга стала крупной общественной деятельницей. И в газетах писали.
— Э, только время попусту тратят, — махнул рукой Домантас, почувствовав вдруг себя простоватым крестьянским пареньком, таким, каким был еще несколько лет назад.
— Вы так считаете? Презираете Женский клуб?
— Нет, напротив… Но…
— Ведь должны же каунасские дамы чем-то заниматься? Не правда ли? Совсем без дела сидеть — смертная тоска.
Некоторое время они шагали молча.
