— Едва ли все морщатся. Большая часть поддерживает меня.
— Знаю, знаю! Не обольщайся: простачки тебя поддерживают, одни простачки. Ей-богу, не будь ты моим другом, я отдал бы своей братве некую команду…
— Сомневаюсь, так ли уж сильно испугался бы я твоей братвы.
Юргис пристально посмотрел на приятеля, откинул упавшие на уши пряди черных волос, поднял сжатый кулак:
— О-го-го! Да я бы в три дня все ваше министерство разнес. — И вдруг расхохотался. — Смешной ты парень, Викторас… Помнишь прошлую конференцию? Помнишь, как я прихлопнул тогда одного интеллигентика? Будь здоров какой шум против всех этих умеренных подняли! Орут, ногами стучат, никто уже не слушает господ руководителей! Ну руководство и пошло нам навстречу. Готовим список тех, кому придется уступить свои места нашим людям.
— Не по душе мне такие шумные конференции… Кто от этого выигрывает? Только враги!
— Это вы, тихони, виноваты, что приходится шуметь. Надо же бороться с врагами. А то сойдутся и ну болтать: один предлагает программу изменить, другой — тактику, третий — и программу, и тактику, а четвертый — не менять ни того, ни другого. Вавилонское столпотворение, друг мой, настоящее вавилонское столпотворение!.. Честное слово, забавно смотреть на такие комедии! — Крауялис сполз со стола. — Что-то я слишком разболтался… Ну да ведь не с чужим… Очень уж полюбил тебя, пока терся в центре. А вообще-то я привык действовать, а не языком трепать. — Он окинул взглядом стены кабинета, двинулся к двери, вернулся назад, засунул руки в карманы, остановился возле одной из картин, с минуту разглядывал ее, тихо насвистывая, и снова подошел к столу. — Значит, ты теперь директор департамента?.. Директор… Это, конечно, неплохо — быть директором. Лучше, чем никем? Так, так… Но какой, в конце концов, во всем этом смысл? — Теперь его глаза вдруг посуровели, сузились, по лицу пробежала темная тень. Некоторое время он смотрел на Домантаса, сжав зубы. — Скажи, ты собираешься мстить своим врагам? — спросил он, не спуская с Виктораса глаз.
—. Странные идеи приходят тебе на ум, Юргис! У меня нет личных врагов.
— А те, кто капает на тебя? С ними надо свести счеты! Обязательно!
— Пустяки… — махнул рукой Домантас. — Какие это враги? Я думаю, они не желают мне ничего плохого.
Крауялис помолчал минутку. Смотрел куда-то, мимо собеседника.
— Ты единственный человек… — пробормотал он.
— В каком это смысле единственный?
— Ты единственный из всех известных мне людей, который не поддается чувству мести. Это я и прежде в тебе замечал… Понятно, когда есть за душой что-то лучшее… Ну вот, снова я начинаю болтать ерунду!.. Клянусь, мне было приятно повидать тебя. Ну, желаю успеха и тому подобное… Сделал-таки карьеру, черт тебя побери!
