— Женщины!.. О, эти букеты роз я обожаю! Но женитьба?! Женитьба — особое дело. Она требует и таланта и умения. А я пока что не обладаю ни тем, ни другим.
Когда снова заиграл оркестр, он поднялся и ниже, чем прежде, поклонился:
— Прошу, сударыня! Лучший фокстрот бала!
Мурза был уже сильно навеселе, танцевал с большим пылом, осыпал Домантене комплиментами, величал ее «королевой бала», «самой красивой женщиной в мире», «чудом Каунаса»…
Бал в самом разгаре.
Публика уже не только освоилась, но и достаточно опьянела. Пары азартно отплясывали фокстрот и шумно аплодировали, когда оркестр умолкал. Обняв стройную фигурку Зеноны, Мурза танцевал с упоением. Он порывисто дышал, ловко лавировал в толпе, хотя время от времени и задевал других, более медлительных танцоров. Когда музыка кончилась, он долгим поцелуем приник к руке партнерши и все повторял ей, что бесконечно очарован, что никогда прежде не испытывал такого наслаждения от танцев.
Домантас куда-то отошел, и они остались за столиком вдвоем. Зенона почувствовала, что сейчас самое время заговорить о том, о чем она уже давно мечтала. Мурза был в таком состоянии, когда уже не требуется особых тонкостей. И Домантене поспешила воспользоваться этим моментом. Однако сразу найти подходящие слова, чтобы начать разговор, не могла и, кроме того, опасалась, что в любую минуту может вернуться и помешать их беседе муж.
— Господин Мурза, — поспешно, без всякого предисловия, обратилась она к соседу, — выполните ли вы мою просьбу?
— Всегда и любую!
— Я хочу просить об одной маленькой услуге, обещайте заранее, что окажете мне ее!
— О сударыня, разве найдется на свете хоть один мужчина, который не удовлетворил бы вашего желания?! Полагаю, конечно, что жизни моей вы не станете требовать?.. В конце концов, на определенных условиях я готов пожертвовать и ею!
Домантене, смущенно и кокетливо закусив губку, неотрывно следила за выражением лица Мурзы.
— Вы самый влиятельный человек в Литве, не так ли? Поэтому прошу вас: подыщите Викторасу человеческую службу.
— Вот о чем вы мечтаете, сударыня! Но у него прекрасный пост делопроизводителя центра…
— Во-первых, это очень непостоянное место, — поспешила перебить его Домантене. — К тому же и оклад… не думаете ли вы, что хорошая государственная служба была бы куда лучше?
— Пожалуй…
Мурза взял со стола коробку и снова предложил ей сигарету.
— Хотите сделать меня современной? Ну что ж!
Взяла, прикурила. Держала сигарету неумело, двумя пальцами и как-то очень уж по-женски; казалось, дым лишь едва доходит до ее необыкновенно белых зубов. Сдерживаемая страсть проглядывала сквозь черты ее нежного лица, и от этого Зина казалась еще красивее.
