4
Я вошел в лабиринт сайра (ущелья), вернее, как бы поплыл по нему, потому что наш каменный город захлестнула песчаная буря. Плотный, словно вода, воздух несся со скоростью лавины. Его непреодолимые потоки низвергались в ущелье сверху, прижимая к земле, водопадами били по голове. Я коснулся руками «стены» с «окном». Она дрожала под напором ветра, накрытая его мощной волной. «Стена» возвышалась будто декорация, отвесная, высотой с трехэтажный дом, похожая на мощную скалу. Однако сбоку было видно, что толщина ее не превышает метра. В центре «стены» голубело «окно». Я вскарабкался, чтобы взглянуть через него На Лагерь, по ветер, жутко завывая в проеме, сбросил меня вниз, на |мос дно, в узкий проулок. Пол проулка был сложен из плит крупнозернистого песчаника и чисто выметен ветром, но по нему все-таки катились камешки, сбивая мне ноги. Я недолго выдержал здесь: поток воздуха вынес меня на центральную площадь, к подножию «обелиска», но которому хлестал ветер. Рядом находилась эрозионная выемка, образовавшаяся в земле. Чтобы ветром меня не сбросило вниз, я опустился на колени. Ураган низвергался внутрь, закручиваясь спиралью. Труба высотою в два этажа, диаметром в двадцать метров, расширенная книзу, была наполнена кружащимся песком, который измельчался в муку, шлифуя стены.
Между двумя скалами возник какой-то силуэт, склонившийся над землей, и растаял. Вынырнув из воздушного потока, я нашел защищенное место. Полулежа, с лицом, горящим как от ожога, я всматривался в скалу, различая два горизонтальных слоя, а между ними — тонкие прослойки наискось, почему-то хорошо знакомые мне. Горячий песок, сверкание «речной воды», текущей по песчаной отмели, несущей по дну редкие зерна грунта. По краям образуются закругленные полуострова. Эти полуострова растут, постоянно удлиняются оседающими на них тонкими прослойками… Конечно, это они. Я лежу на дне реки, которая текла здесь восемьдесят миллионов лет назад.
Немного выше — более светлый слой, состоящий из ила. Он возник как донный осадок уже в глубокой воде. В нем прорыт клинообразный канал, наполненный крупным гравием и галькой. Это след древнего ливня или даже наводнения. Быстрое течение прорыло углубление в мягких осадочных породах и наполнило его грубым наносным материалом, намытым с берега.
С помощью молотка я отделил от скалы квадратную пластину с закругленными углами. Часть панциря черепахи. Немного дальше — кусочек раковины моллюска. И наконец в выветренном камне — яйцо динозавра. Я обчистил камень. Яйцо было почти не повреждено, лишь чуть сплющено давлением осадочных пород; продолговатой формы, четырнадцать сантиметров в длину; скорлупку покрывала едва заметная сеть трещин. В том месте, где она выкрошилась, обнажилась внутренняя часть яйца, сердцевинка из такой же скальной породы, что и снаружи. С обоих концов скорлупа была целая— неопровержимое доказательство того, что маленький динозавр не вылупился.
