Власть!.. Власть!.. Где бы ее ни добыть, — только бы властвовать!..
Пенроирита пропустили на корабли как главного начальника над войском. Египтяне по-прежнему слепо доверяли ему.
— Сколько кораблей осталось у нас?.. — спросил он у Шерау.
— Семнадцать… — уныло ответил тот.
— Семнадцать… от всего флота?..
— Одни разбиты под Мен-нефером, другие погибли в пути, третьи сгорели от огненных стрел неприятеля…
— Утром мы двинемся в путь, — приказал писец, вглядываясь в даль, где все еще дымились развалины Хсоу…
Солнце быстро скатывалось за линию горизонта. Ночь притаилась, чтобы разом окутать землю…
— Ты увидишь мой залог нынче же, владыка мира, — вспомнил Пенроирит.
Шерау разбудил дикий вопль воинов:
— Горим!.. Корабли охвачены пламенем!.. Спасайтесь!.. Спасайтесь!..
Он выбежал на палубу и остолбенел.
Среди ночного тумана корабли, все как один, пылали.
Вой, стон, крики, шум падающих в воду снастей, треск горящего дерева — все смешалось в один сплошной гул.
Пелена густого дыма скрыла на минуту из глаз Шерау работу рук Пенроирита. Облитые маслом корабли пылали, как ворох пшеничной соломы, выбрасывая в воздух целые столбы удушливого дыма.
Всю ночь горел флот египтян; всю ночь кровавое зарево освещало полнеба…
Взошедшее утром над грядой далеких пирамид солнце осветило черные обгоревшие бревна; они кружились в почерневшей от пепла воде и, шипя, потухали… Обуглившийся труп Шерау всплыл с другими трупами среди гари и пепла…
Пенроирит бежал в лагерь Шалати.
— Ты увидишь мой залог нынче же, владыка мира!..
Шалати смотрел на писца холодным взглядом.
— Я исполнил свою клятву, дыхание моих уст… — говорил Пенроирит. — Вся Та-Мери лежит у твоих ног, непобедимый сын богов… Ни один корабль уже не омрачит света твоих глаз… Их не стало больше, ибо руки мои исполнили, что обещал язык…
— Чего же он хочет за это?.. — спросил Шалати у переводчика.
— Награды от щедрот твоих, воплощение мудрости, награды от твоих милостей: сделай меня рабом своим, пылью под ногами твоими, сиденьем трона твоего…
Шалати усмехнулся. В глазах его, холодных и бесстрастных, мелькнул злобный огонь. Показывая на Пенроирита рукой, он отчетливо и коротко приказал:
— Взять и утопить его вместе с одичалым псом, — нам не нужны изменники.
— Владыка мира!..
Лицо Пенроирита стало белым, как полотно.
— Нам не нужны изменники, — повторил холодно Шалати и отвернулся.
Вой бешеной собаки заглушил крики бывшего писца Пенроирита.
Мешок из медвежьих шкур камнем пошел ко дну канала. Воды Нила навсегда сомкнулись над казненным.
