— Даже не знаю, что сказать. Наверное, да.
Серега поправил каску и стал готовить ленты…
* * *
Прошло полчаса. Солдаты готовили оружие и ждали. Ждали первой атаки. Роман Воинов сидел рядом с братом Алексеем. Под его ногами был ящик с гранатами.
— Помнишь, брат, как у красных грант не хватало?
Алексей посмотрел на Романа и ничего не сказал. Отвечать не хотелось. Он осознал, что скоро после этого боя пути назад для него не будет. Сейчас во время атаки ему предстоит стрелять и убивать советских солдат. Они по-прежнему были для него своими, чтобы ни произошло с ним во время плена и учебы в школе РОА. Он станет воевать за проклятую систему «коричневого» рабства, именуемую нацизмом.
Поняв чувства брата, снова заговорил Роман, желая отвлечь его от плохих мыслей:
— Здесь гранат хватит. И патронов также. Не пожалели немцы патронов для нас. И пулеметные точки и вторая линия обороны. Что ни говори, а порядок у них везде. А у красных всегда чего-то не хватает. Всегда что-то случается. И всегда дыры людскими мясом затыкают.
Игнат Васильев вмешался в разговор:
— Мне ли не знать? Где не надо у них и гранат и снарядов навалом, а где надо — нехватка. И всегда речи произносят о Родине и товарище Сталине! У немцев всегда все в порядке. Отчего так?
— Порядок у них везде, — ответил Роман. — Я помню, как у нас на марше шесть человек с ног свалились. Спать не давали и постоянно гнали вперед. А люди не железные.
— И у нас такое бывало, — согласился Игнат. — На марше во время наступления люди с ног валились как снопы. Я человек не слабый и то мне тяжело было.
— Тебе? — Роман с улыбкой оглядел могучую фигуру Игната.
— А я не человек? Такой как все. Может немного побольше, чем иные, но человек. Во время коротких привалов меня научили стоять на трех точках.
Роман засмеялся. Ему это было знакомо. Он и сам так делал. Расставит ноги, и держится за дуло своей винтовки. И так сипит, пока не прикажут двигаться вперед.
— Мы тогда по 100 километров за двое суток отмахивали по снегу. Пришлось хлебнуть. А чего с братаном твоим?
— Задумался перед боем, — ответил Роман. — Не трогай его. Первый бой на стороне немцев все же. В своих стрелять придется.
— В своих, — повторил Игнат. — А где они свои-то?
Он спрашивал больше себя, чем Романа.
— Если бы я знал, где свои. И там их нет и за нашими спинами нет. Мы прикованы к этой войне. Не думал про то, Воинов?
— Думал, — спокойно ответил Роман. — Много раз думал.
— А для тебя они уже не свои?
