Он третьим преодолевал полосу препятствий, уступая лишь Игнату Васильеву и Роману Воинову.
Он быстро окапывался, и умело оборудовал огневую точку.
Он бросал гранаты и научился пользоваться огнеметом.
Курсантов готовили по ускоренной программе. Времени на учебу много отвести не могли. На фронте дела немцев и их союзников шли неблестяще. Дивизии вермахта отступали, отдавая завоеванные земли советам. И скоро им предстоит принять присягу РОА и отправиться на фронт…
* * *
Андрей немного узнал тех, кто его окружал. Это были русские парни, по разным причинам оказавшиеся в учебном подразделении РОА. Были среди них сдавшиеся из страха за собственную жизнь. Были перешедшие на сторону немцев добровольно, вроде Игната Васильева. У каждого была своя история. И многие охотно делились ими.
Андрей заметил, что все хотят оправдать себя за то, что они перешли на сторону врага. Все искали причину, по которой они теперь станут служить немцам и воевать за рейх и за Адольфа Гитлера. Он и сам охотно говорил о том, как жил в Москве и отчего пошел на фронт.
Однажды его спросил Ваня Остапчук, из Киева:
— Так ты собирался воевать за Родину и Сталина?
— Когда шел добровольцем то да.
— Стало быть, ты и сейчас веришь в справедливость большевистского дела?
— На этот вопрос трудно ответить, Ваня. Да и боязно мне отвечать на него.
— А мне вот не боязно, — сказал Серега. — Чего бояться? Настучит кто командирам?
— Немцы на пустую болтовню внимания не обращают.
— Ныне немцы другие стали. Сами видите, что на фронте происходит.
— Похоже, что отвоюют большевики свои земли обратно. Но что потом? — спросил Остапчук.
Андрей ответил:
— И гадать не нужно. Они дальше пойдут.
Остапчук засомневался:
— Пойдут ли?
— Пойдут. Для Сталина война может закончиться только в Берлине.
— Ну, до Берлина еще дойти нужно. А немцы это тоже сила.
Серега прекратил этот разговор:
— Сколько же вы будете обсуждать, кто и зачем перешёл на сторону немцев? Перешли и перешли. Так получилось. И воевать придется. Потому я и учусь так хорошо — забыться хочу. Я бы с бабой на сеновале забылся, но баб здесь почти нет.
— Забыться говоришь? А я сам к немцам перешел. Никто меня не принуждал и не из страха сделал я это! — зло заявил Остапчук. — Чего меня принуждать. Я ненавижу большевиков!
— И я также! — заявил Игнат. — Я в атаке жизни не жалел. Я медаль «За отвагу» заработал кровью. А затем перешел к немцам. Надоели комиссары! Поперек горла стали мне эти жиды!
— Ты не был комсомольцем? — спросил Андрей Остапчука.
