— Сам бы я никогда не решился расспрашивать вас: придет время, сами скажете. Но коль вы интересуетесь, скажу: вы хотите, чтобы я помог вам арестовать какого-нибудь покойника.
— Помните Бранскома? — спросил Джаралсон, оставляя без внимания неудачную попытку спутника пошутить.
— Типа, который перерезал глотку своей жене? А как же. Я потратил на него целую неделю и все зря, много поту, да мало проку. За его голову обещана награда в пятьсот долларов, только никто из нас его и в глаза не видел. Уж не хотите ли вы сказать…
— Вот именно. Он все время был у вас под самым носом. Ночует на старом кладбище у Белой церкви.
— Каков негодяй! Ведь там закопали его жену.
— Как же вам не пришло в голову, что рано или поздно он придет на ее могилу?
— А я не понимаю, как вообще можно было рассчитывать, что он там появится.
— Да, но вы искали его всюду и безуспешно. Проанализировав ваши неудачи, я и решил устроить на него засаду на кладбище.
— И вам удалось его обнаружить?
— Какое там! Это ему удалось обнаружить меня! Мерзавец взял меня на мушку и заставил прогуляться с поднятыми руками. Слава Богу, хоть цел остался. Это твердый орешек, так что я удовольствуюсь и половиной награды. Согласны поработать вместе?
Холкер добродушно рассмеялся и заявил, что последнее время его кредиторы стали надоедливы как никогда.
— Давайте осмотрим местность и разработаем план совместных действий, — сказал следователь. — Оружие может понадобиться и днем.
— Парень, должно быть, не в своем уме, — сказал помощник шерифа. — А получить награду не просто: мало его поймать, нужно еще чтобы его признали виновным. Если же он сумасшедший, то вряд ли его осудят.
Мистер Холкер машинально остановился посреди дороги, всерьез задумавшись о незадаче, наконец двинулся дальше, но уже с куда меньшим пылом.
— Да, он смахивает на психа, — согласился Джаралсон. — Более небритого, нестриженного, неопрятного, не… — ну и так далее — подонка я не встречал, за исключением, конечно, членов древнего ордена честных бродяг. Но я взялся за его поимку и не брошу на полдороге. Ну и кроме всего прочего, нам достанется, если не награда, так слава. Ни одна живая душа не знает, что он все еще в наших краях.
— Ладно, пойдем осмотрим местность, — сказал Холкер и добавил словами некогда излюбленной надгробной надписи: — «Куда вскоре придем и мы», если старине Бранскому надоест наше присутствие и непрошеное вмешательство в его дела. Между прочим, я от кого-то слышал, что Бранском — не настоящая его фамилия.
