Я не стал умываться, только сунул в ранец грязное белье, зубную щетку, книгу и две пачки армейской халвы, припасенной для жены.
У раскрытых ворот Цион прохаживался вокруг пикапа и зевал. Знаменитая Рути оказалась маленькой, пухлой девчушкой, закутанной в Цвикину куртку. Вся она, улыбающаяся и черноглазая, излучала какое-то особенное женское тепло и притягательность.
— Доброе утро! — она посмотрела на мою помятую, небритую физиономию и засмеялась.
— Доброе утро! — Я машинально проверил, застегнуты ли штаны.
За рулем уже сидел злой Ури, которому Цвика что-то втолковывал, показывая пальцем на Рути и на меня.
— …и сразу назад, — закончил Цвика, — понял? Приедешь — отоспишься!
Он хлопотливо обнял Рути и снял с нее куртку. Потом достал Авраамову пачку, в которой осталась последняя сигарета, и ухватил ее одними губами. Сделав несколько затяжек, Цвика сунул сигарету Рути. Она засмеялась и закашлялась, а я тихонько стукнул ее по спине.
— Эй! — делано возмутился Цвика. — Ты с моей девушкой не заигрывай!
— Арье, — крикнул Цион, — привези газету свежую, ладно?
— Ладно.
Выехав на шоссе, Ури разогнал машину и на полной скорости повел ее к базе. Рути от тряски сползла на пол и сидела в уголке, держась руками за огромную каску и стараясь не выронить изо рта сигарету.
Я закрываю глаза и думаю, что успею застать жену дома. Открою дверь… или лучше позвонить? — Кто там? — Это я! — Левушка!
Ури тупо уставился в знакомую дорогу и встряхнул головой, чтобы не заснуть. Хриплый вой вползающего на гору трайлера он различил лишь тогда, когда увидел контур огромной машины, заполнившей узкое шоссе. От неожиданности Ури закричал. Трайлер, набирая скорость, уже катился с горы, и его обезумевший от ужаса водитель, забыв об инструкции, резко нажал на тормоз, увидев налетавший снизу пикап. Ури, продолжая кричать, вывернул руль вправо, и последнее, что он увидел, была нависшая гусеница, в которой не хватало двух болтов, и вздернутая к небу пушка.
Платформа трайлера накренилась, пушка сокрушила кабину пикапа, и тут же — медленно и жутко — шестидесятитонная махина танка сползла на пикап, вдавив его в землю. Больше не было ни криков, ни шума. Только молоденький водитель трайлера сидел в своей кабине и, вцепившись в руль, беспрерывно икал.
Февраль — июнь 1981 г.
