— А ты — исключение, — рассмеялся Генчик и поцеловал её руку.
И Юка неожиданно осознала, что ей приятно его прикосновение. Ладони у Генчика мягкие, как у холеной девушки. «Что Настя в нем нашла? — лениво подумала Юка, исподтишка его разглядывая. — Наверное, есть в нем что-то… Что-то особенное…»
Все смотрели на экран телевизора, а Юка смотрела на Генчика. И, конечно, он это сразу заметил. А какой молодой здоровый мужчина, спрашивается, пропустил бы мимо столь горячий томный взгляд?
Генчик пересел поближе. И положил ладонь на её загорелое бедро. Если я ошибся, она меня оттолкнет, резонно решил он.
Но никто его не оттолкнул. А даже наоборот Юка накрыла его ладонь своей. Вот так они и подписали «джентльменское соглашение». Им обоим стало понятно, что ночью они будут вдвоем.
Это была последняя ночь сентября — теплая, ветреная бессонная.
Моя квартира. После душной солнечной палаты она кажется такой прохладной и просторной. Мне здесь скучно, отчаянно скучно. В больнице были, конечно, свои минусы — подъем на рассвете, пресловутое судно, нытье Аннет, болезненные уколы, хандра. Зато ко мне постоянно кто-нибудь приходил, приносил опостылевшие апельсины. Почему все считают, что в больницу стоит носить именно апельсины? Наверное, если бы я честно съедала все дары, то в итоге скончалась бы от переизбытка витамина С.
А теперь я дома, и апельсинов никто не приносит — я сама хожу за ними в магазин. Покупаю по две-три штучки, потому что поднимать тяжести мне категорически запрещено.
Нет, я вовсе не хочу сказать, что все меня бросили.
Я вообще жаловаться не люблю.
Я подружилась с Ингой-Дюймовочкой, мы созванивались по несколько раз в день. Она не могла навещать меня часто — жила на другом конце города и работала с девяти до девяти. Инга очень понравилась моим родителям — в отличие от Юки.
— Наконец-то у тебя появилась хоть одна нормальная подружка, — сказал отец, — не то что эта никчемная зазнайка Анжелика.
— Бери с Инги пример, — вторила мама, — мало кто в наше время задумывается в таком возрасте о карьере.
— Инга старше меня на три года, — вяло отбивалась я. Хотя мама была, конечно, права. Я даже придумать не могла, кем хочу работать. Слово карьера меня пугало, а размеренная жизнь трудолюбивого офисного работника казалась непростительно однообразной.
Я понять не могла, как другие могут ходить на работу каждый день и при этом чувствовать себя довольными.
Дюймовочка работала младшим редактором в модном глянцевом журнале. Она ловко жонглировала непонятными мне терминами — «фэшн», «офсет», «верстка». У неё даже не было времени ходить на свидания. Она довольно много зарабатывала, но носила одни и те же старенькие джинсы, потому что просто не хватало времени и сил заняться гардеробом.
