Роковым было также решение британского и французского правительств. Они продолжали верить, хотя и с гораздо меньшей убежденностью, что сильные слова и решительные жесты удержат Гитлера от развязывания войны. Они так и не поняли, даже после оккупации Гитлером Праги в марте, что, если не последует полного подчинения, он все равно начнет войну. Так и не осознали того, что понял Черчилль, – нет средства, кроме войны, которое остановило бы Гитлера. Единственная возможность предотвратить установление его полного господства над Европой – нанести ему поражение в войне. Французы и британцы, как мы видели, имели средства и благоприятные возможности в последние недели августа и могли решиться на действия, которые привели бы к поражению Гитлера уже осенью. Однако они отказались даже рассмотреть такую возможность. Почему?
Утром 25 августа, когда осталось не более двадцати четырех часов до нападения вермахта на Польшу, британские начальники штабов собрались в военном министерстве, чтобы продолжить начатую накануне дискуссию относительно последствий советско-германского пакта. Преобладало мнение, что войны не будет, и ставки, сделанные старшими офицерами, подтверждают это. Начальник имперского Генерального штаба лорд Горт ставил пять к четырем против начала войны; его заместитель генерал сэр Роналд Адам предложил несколько большие шансы – шесть против четырех – тоже против войны. И только генерал Айронсайд выразил уверенность, что война будет, его ставка была пять к одному за войну.
В этот день кабинет не собирался, но Галифакс подписал англо-польский договор о взаимопомощи. Чемберлен ждал прибытия Гендерсона с ответом от Гитлера на свое письмо. В это же время из английского посольства в Берлине поступило довольно подробное изложение выступления Гитлера перед командирами в Оберзальцберге 22 августа – ясное выражение его намерений. Между тем Гитлер отменил назначенное на следующее утро нападение на Польшу в самый последний момент, получив сообщения о заключении договора о взаимопомощи между британцами и Польшей и о решении Италии сохранять нейтралитет в случае войны.
Гендерсон прибыл в Лондон утром 26 августа, в субботу. Вечером собрался кабинет, где присутствовал Гендерсон. Проект ответа Чемберлена на послание Гитлера военный министр Хор-Белиша и министр авиации Кингсли Вуд нашли «слишком льстивым». Чемберлен согласился ужесточить некоторые формулировки. Белиша опять поднял вопрос о мобилизации территориальной армии. Это означало бы призыв около 300 тысяч резервистов. Гендерсона спросили, какова, по его мнению, будет реакция Гитлера на такой шаг. Гендерсон ответил, что он может означать разницу между миром и войной. Чемберлен понял намек. Он разрешил военному министру призвать 35 тысяч резервистов территориальной армии, чтобы укрепить оборону в уязвимых пунктах.
