Д. Пучков: Видишь, какая игра словами…
Е. Прудникова: Игра словами себя оправдывает. Когда я задаю вопрос: каков процент того сельского населения, у которого большевики забирали хлеб? — обычно отвечают: забирали у всех. Я спрашиваю: как же тогда все выжили, как же вообще советскую власть не снесли? Представляете: 100 миллионов человек, у которых забирают хлеб, это что же будет? Это страну на молекулы разнесут.
Д. Пучков: …И вот прибыли гопники.
Е. Прудникова: И вот прибыли гопники и начали добывать хлеб. Гопники прибыли, вооруженные единственно правильным учением, знающие десяток правильных слов и даже прочитавшие пару брошюрок в меру своего… сколько там у них было классов в их церковно-приходской школе? Они там поняли половину слов и два процента смысла. В общем-то, они понимали только одно: что у них дома дети голодают, а у крестьян дети не лежат по лавкам с голодухи. Точнее, у кого-то лежат — но те в избе на полатях и не видны. А на улице с саночками бегают крепкие.
Д. Пучков: Я уже просто теряюсь: при чем тут понимание? Здесь голод. Хлеб есть, и его не отдают, потому что жлобы, значит, его надо забрать силой. При чем тут брошюрки?
Е. Прудникова: Брошюрки формируют образ врага, но не дают критериев. Враг — это буржуазия, в данном случае кулак, укрыватель хлеба. Отряду дана установка: если не продают, забрать силой, но ведь надо еще понять, у кого есть хлеб. Придешь ты к кулаку в дом — он что, скажет, что у него шесть амбаров за околицей? Он скажет: «Нет, сами голодаем, мы не толстые — мы с голоду опухли».
Д. Пучков: У меня сразу вопрос: а как в деревне можно такое количество спрятать? Я чисто как милиционер интересуюсь. Для начала ты должен, например, вырыть яму. Если я твой сосед, я увижу, что ты яму роешь, потому что образуется земля. Если ты будешь рыть яму за пределами деревни, то я как твой сосед увижу, что ты везешь туда в телеге мешки и не одну ходку делаешь. И ничего ты там никуда не спрячешь.
Е. Прудникова: И что вы скажете, как сосед? Вы скажете: я тебя видел, так что дай-ка ты мне пару мешков зерна, а то я тебя пойду продотряду заложу.
Д. Пучков: Сначала возьму два мешка зерна, а потом продотряду заложу. Я людей хорошо знаю.
Е. Прудникова: Это еще очень большой вопрос. Продотряд уйдет, а соседу здесь жить, и у кулака ОПГ под рукой. Но я как раз о том же, о чем вы, и говорю. Чтобы взять хлеб, что надо сделать? Придя в деревню, в первую очередь поговорить с комбедовцами, если есть комбед, или просто с крестьянами, наладить с ними контакт — свои-то про односельчан все знают. То есть психологом надо быть нешуточным, а не револьвером махать да кричать правильные слова на митинге. И парней своих надо железной рукой держать, чтобы безобразий не творили и людей от продотряда не отталкивали. Если же отряд начинает с того, что требует мяса, водки и баб посмазливее, с ними вообще никто ни о чем говорить не будет. А откуда, скажите, при том положении с кадрами брать командира-психолога и дисциплинированных бойцов?
